И темная фигура рядом с ней тоже улыбнулась жуткой ухмылкой черепа.

А потом они ушли, так же беззвучно, как появились.

Константин упал на колени перед тенями на стене, униженно протягивая к ним руки.

– Вернись! – взмолился священник. Он замолчал, прислушиваясь. Руки у него тряслись. – Вернись! Ты меня вознес, а она меня отвергла. Вернись.

Ему показалось, что тени чуть шевельнулись. Однако услышал он только тишину.

* * *

– Он так и сделает, – сказала Вася.

– Скорее всего, – согласился Морозко. Он смеялся. – Я еще никогда так не делал по чьей-то просьбе.

– И, видимо, ты постоянно пугаешь людей по собственному желанию, – откликнулась Вася.

– Я? – изумился Морозко. – Я же просто сказка, Вася!

И теперь уже смеяться пришлось Васе, но почти сразу же у нее перехватило горло от нахлынувшего волнения.

– Спасибо тебе, – сказала она.

Морозко наклонил голову, а в следующее мгновение ночь словно поймала его в свои силки и поглотила, так что на том месте, где он был, осталась только тьма.

* * *

Все домочадцы ушли спать, и только Ирина с Алешей сидели на кухне. Вася скользнула в дверь, словно тень. Ирина плакала, Алеша ее обнимал. Вася молча опустилась на лавку у печи и обняла их обоих.

Какое-то время они молчали.

– Я не могу здесь оставаться, – проговорила Вася очень тихо.

Алеша посмотрел на нее, плохо соображая от горя и усталости.

– Ты все еще думаешь про монастырь? – спросил он. – Ну, так можешь забыть. Анна Ивановна умерла, и отец тоже. У меня будут собственные земли, мое наследство. Я о тебе позабочусь.

– Тебе надо показать себя господином и хозяином, – возразила Вася. – К тебе станут хуже относиться, зная, что у тебя живет твоя сумасшедшая сестра. Ты ведь знаешь, что многие станут во всем этом винить меня. Я же ведьма. Разве священник не сказал так?