– Она… ну, она поняла, как это для меня важно, – отвечал Огрид, ломая огромные руки. – Но… потом… сказать по правде, устала она от него… и уж в обратный путь мы разделились… правда, она пообещала никому не рассказывать…

– Как же тебе удалось незаметно его протащить? – удивился Гарри.

– Потому-то мы и добирались долго, – сказал Огрид. – Шли ночами да по диким местам. Ежели в охотку, он, яс’дело, шагает-то скоренько, да только он все артачился, назад хотел…

– Огрид, ну почему ты его не отпустил?! – воскликнула Гермиона, бессильно опускаясь на ствол вырванного дерева и закрывая лицо ладонями. – Что ты будешь делать с диким гигантом, который даже не хочет здесь оставаться!

– Ну, ты скажешь тоже… «дикий»… это уж слишком, – заявил Огрид, не переставая заламывать руки. – Бывало, конечно, набрасывался пару раз, ну, когда вожжа под хвост, – но я ж говорю, исправляется он, очень даже исправляется и привыкает хорошо.

– А для чего тогда веревки? – поинтересовался Гарри.

Он только что заметил канаты, толстые как молодые деревца, – они тянулись от стволов самых крупных ближних деревьев туда, где свернулся калачиком Гурп.

– Он связан? – слабым голосом пролепетала Гермиона.

– Ну… да… – занервничал Огрид. – Понимаете… я ж говорю… он своей силы не понимает.

До Гарри вдруг дошло, почему в лесу им никто не встретился.

– А что, собственно, мы должны делать? – испуганно спросила Гермиона.

– Смотреть за ним, – надтреснуто ответил Огрид. – Когда меня не будет.

Гарри и Гермиона в отчаянии поглядели друг на друга. Гарри отчетливо вспомнил, что уже пообещал Огриду выполнить все, что тот попросит.

– А конкретно… что подразумевается? – уточнила Гермиона.

– Не кормить, нет, ничего такого! – воодушевился Огрид. – Еду он сам добывает. Птицы, олени, тому подобное… но… ему бы компанию. Мне б только знать, что братишку навещают, поддерживают… учат… ну, сами понимаете.

Ничего не сказав, Гарри повернулся и посмотрел на спящую гору. В отличие от Огрида, пусть очень-очень большого, но все-таки человека, Гурп был какой-то странно бесформенный. То, что Гарри сначала принял за огромный мшистый валун слева от холма, оказалось головой. Абсолютно круглая, густо поросшая курчавыми волосами цветом как папоротник-орляк, она была сильно велика для такого тела. Шея практически отсутствовала – совсем как у дяди Вернона. Сверху лепилось большое мясистое ухо. Необъятная спина, прикрытая грязным коричневатым одеянием из грубо сшитых звериных шкур, вздымалась во сне, и при каждом вдохе швы немного расходились. Гурп подтянул ноги к животу, и Гарри видел громадные, размером с сани, черные босые подошвы, одну на другой.