– Гарри!

Он обернулся. Руфус Скримджер быстро приближался к нему по берегу, хромая и опираясь на трость.

– Я надеялся поговорить… Не возражаешь, если мы прогуляемся вместе?

– Нет. – Гарри безразлично пожал плечами и пошел дальше.

– Ужасная трагедия, Гарри, – задушевно начал Скримджер, – не могу передать, как она меня потрясла. Думбльдор был величайшим колдуном эпохи. У нас с ним, как тебе известно, имелись разногласия, но я, как никто, знаю…

– Чего вы хотите? – сухо спросил Гарри.

На лице Скримджера нарисовалась досада, которая, впрочем, тотчас сменилась сочувственным пониманием.

– Разумеется, ты убит горем, – сказал он. – Вы с Думбльдором были очень близки… Ты, наверное, был его самым любимым учеником. Вас соединяло…

– Чего вы хотите? – резко остановившись, повторил Гарри.

Скримджер тоже остановился и, опираясь на трость, пристально, с откровенной расчетливостью посмотрел на Гарри:

– Говорят, ты был с ним, когда он умер.

– Кто говорит?

– На башне уже после смерти Думбльдора кто-то сшиб Упивающегося Смертью. А еще там нашли две метлы. Министерство в состоянии сложить два и два, Гарри.

– Рад слышать, – ответил тот. – Но только где я был с Думбльдором и зачем – мое дело. Он не хотел, чтобы об этом знали.

– Подобная преданность, разумеется, делает тебе честь, – Скримджер с явным трудом сдерживал раздражение, – однако Думбльдор умер, Гарри. Его больше нет.

– Он воистину покинет эту школу, лишь когда здесь не останется ни одного преданного ему человека. – Гарри невольно улыбнулся.

– Милый мальчик… даже Думбльдор не может вернуться из…

– Да я и не говорю… Ладно, вам не понять. В общем, мне вам сообщить нечего.

Скримджер помялся, а затем произнес как бы деликатно: