– До чего же она на вкус
– Хорошо – только не слишком длинную бороду…
– Ради всего святого! Нашел время прихорашиваться…
– Не в том дело, она мешается!.. Да, и нос покороче, давай как в прошлый раз.
Гермиона вздохнула и принялась за работу. Бормоча заклинания, она так и этак меняла наружность Рона, превращая его в несуществующего человека, которого, оставалось надеяться, защитит общий страх перед Беллатрикс. Гарри и Цапкрюк собирались спрятаться под плащом-невидимкой.
– Ну вот, – сказала наконец Гермиона. – Как он тебе, Гарри?
Догадаться, что это Рон, было очень трудно, но можно – впрочем, только потому, что Гарри слишком хорошо его знал. А так – длинные волнистые волосы, пышные каштановые борода и усы, никаких веснушек, короткий широкий нос, густые брови.
– Не так чтоб влюбиться, но вообще сойдет, – отозвался Гарри. – Отчаливаем?
Все трое обернулись посмотреть на коттедж, темный и тихий под гаснущими звездами, и направились дезаппарировать за ограду, где не действовало Заклятие Верности. За воротами Цапкрюк заговорил:
– Пожалуй, я полечу сверху, Гарри Поттер.
Гарри пригнулся, и гоблин вскарабкался ему на спину. Цепкие руки сомкнулись на горле Гарри. Гоблин весил немного, но ощущать на себе его и эту неожиданно сильную хватку было неприятно. Гермиона вытащила из сумочки плащ-невидимку и накрыла их обоих.
– Отлично, – сказала она, наклоняясь проверить, не торчат ли из-под плаща ноги Гарри. – Я ничего не вижу. Поехали.
С Цапкрюком на плечах Гарри развернулся на месте, стараясь как можно яснее вообразить «Дырявый котел» – гостиницу, служившую проходом на Диагон-аллею. При дезаппарировании гоблин едва не задушил Гарри, но уже через несколько секунд тот почувствовал под ногами асфальт, открыл глаза и увидел Чаринг-Кросс-роуд. Муглы сновали туда-сюда с угрюмыми утренними лицами и даже не подозревали о существовании маленькой колдовской гостиницы.
Паб «Дырявого котла» практически пустовал. За стойкой хозяин, сутулый беззубый Том, до блеска начищал бокалы, в дальнем углу шептались двое ведунов. Глянув на Гермиону, они отодвинулись подальше в тень.
– Мадам Лестранж, – пробормотал Том и, когда Гермиона проходила мимо, почтительно склонил голову.
– Доброе утро, – ответила она.
Гарри, под плащом кравшийся следом за ней, заметил, как удивился Том.
– Не миндальничай, – шепнул Гарри на ухо Гермионе, когда они через паб вышли в задний дворик. – Запомни: все вокруг – грязь!
– Хорошо, хорошо!