– Что ж, – вздохнул Крюпп, – придется дожидаться ответа. Главное – Колль своим пьяным голосом прорычал неоспоримую истину, и она имеет самое прямое отношение к нынешним событиям.

Толстяк закрыл фолиант и встал. Сзади послышались шаги.

– Я принес тебе травного чая, – сказал Мамот, входя в свой крошечный кабинет. – Ну как, дорогой Крюпп? Чтение «Краткого повествования об устройстве миров» Алландарта было для тебя благотворным?

– Вполне благотворным, – ответил Крюпп, принимая из рук старика глиняную кружку. – Крюпп лишний раз убедился, как ему повезло, что он живет сейчас, а не в древности. Длинные и напыщенные фразы, свойственные тогдашним ученым, для Крюппа – сущее проклятие.

– Согласен, читать древних и впрямь несколько затруднительно, – вежливо согласился Мамот, глядя в сторону. – А позволь полюбопытствовать, что именно ты искал у Алландарта?

Крюпп сощурился.

– Сущий пустяк, дорогой Мамот. Я рассчитывал найти упоминание о своей бабушке.

Мамот нахмурился, затем кивнул.

– Вот оно что. Я не стану спрашивать, сопутствовала ли твоим поискам удача.

– Лучше не спрашивать, – поддакнул ему Крюпп. – Удача нынче – весьма ненадежная спутница, которая так и норовит завести неведомо куда. Думаю, мой уклончивый ответ не обидел вас.

– Ни в коем случае, – взмахнул рукой Мамот. – Я не намеревался вторгаться в твои изыскания. Так уж получилось. Любопытство книжного червя.

Крюпп благосклонно улыбнулся и отхлебнул чай.

– А может, нам лучше перейти в большую комнату и удобно устроиться перед очагом? – предложил Мамот.

Они так и сделали. Подвинув стул поближе к огню, Крюпп с наслаждением вытянул ноги.

– Как подвигается написание пятого тома? – вежливо спросил он хозяина.

– Медленно, что не должно вызывать удивления. Подобные труды не пишутся с легкостью, – ответил старик.

Крюппу показалось, что Мамот ищет повода о чем-то его спросить, и потому ждал, лениво шевеля пальцами ног. Прошло еще несколько минут. Старик откашлялся и наконец спросил:

– Крюпп, ты часто видишь моего дорогого племянника?

Толстяк многозначительно закатил глаза.

– Давным-давно Крюпп пообещал одному человеку, которого судьба оставила единственным родственником шаловливого мальчишки, что примет участие в судьбе этого ребенка. Вопреки дядиным надеждам его юный племянник предпочел жизнь даруджистанских улиц, а не пыльные фолианты трактатов. Мальчишка бредил сражениями в темных переулках, поединками ради спасения чести принцесс и иными подвигами такого рода.