Ее будто током ударило, перед глазами вспыхнула четкая картинка…

– Я помню лестницу, – еле произнесла Эллен. – Диму. Кровь. И свой страх, когда кто-то… – она задумалась, позволила себе чуть глубже погрузиться в пропитанное болью воспоминание, – … Алекс! Да, Алекс. Он забрал меня от него. Почему?!

Эллен стало тяжело дышать. Она глотала воздух, но легче не становилось.

– Успокойся. Все позади. Постепенно ты вспомнишь больше. И, поверь, еще не раз будет тяжело, ты должна быть готова. Будут и приятные воспоминания. Ты сильная, ты справишься. Мы в тебя верим, Эллен.

Она смотрела в его грустные голубые глаза, но точно знала, что должно быть иначе. Там должен быть озорной блеск. Эллен протянула руку и кончиками пальцев коснулась грубых рубцов на щеке. Тимур нахмурил брови, отвел взгляд, но не оттолкнул.

Холод, сырость, темнота.

Отчаяние и страх, а вместе с ними – небывалое мужество.

Эллен одернула руку.

– Это из-за меня.

Она задрожала, вспомнив истощенного парня, в синяках и порезах, полуголого в холодной и сырой клетке. И ненависть Виктора. И безразличие…

– Мама, – еле произнесла Эллен, – там была мама.

Тимур притянул ее в объятия. Если бы не его поддержка, она бы грохнулась на пол от бессилия.

«Что там делала мама?!»

– Давай-ка нальем тебе чай, – шепнул Тимур.

Скинув куртку прямо на пол, он закрыл окно, задвинул шторы и потянул Эллен в зону кухни. Она вновь вспомнила о Вите.

– Не надо чай, – сказала она, присаживаясь. – Просто воды.

Эллен оглянулась на дверь. Она с замиранием сердца ждала Диму. Она была обижена, зла и разбита, но больше всего счастлива.

– А что с охраной? Вдруг они очнутся?

– Не очнутся, пока на них контролеры Роба, – Тимур гордо вздернул нос, – у них сейчас понижен уровень энергии, силенок проснуться не хватит.

– Они не умрут? – заволновалась Эллен. Как поглотитель, она знала, насколько опасны игры с энергетическим запасом жизни.