– Мой повелитель, ваша щедрость… поразительна. Но я еще не ложилась.

– Какая жалость. – Джирал взял яблоко и впился в него зубами. Их взгляды встретились, и чернокожая женщина поняла, что глаза императора смотрят на нее поверх яблока очень жестко и хищно. Он откусил здоровенный кусок, прожевал, проглотил и вытер рот тыльной стороной ладони. – А я надеялся, что мы сравним впечатления. Может, обсудим некоторые навыки юной Ишгрим.

– Мой повелитель, то, как повели себя Кормчие, услышав новость о вторжении двенд… встревожило меня.

– Оно и видно. – Джирал бросил взгляд на надкусанное яблоко и швырнул его на средний столик, посреди тарелок. – Что ж, ладно. Иди за мной.

Он с усилием сложил деревянную перегородку и прошел в соседнюю комнату. Та тоже была залита солнечным светом, хоть и разбавленным, окрашенным в разные оттенки витражными панелями в нижней половине каждого окна, изображающими сцены триумфа в истории империи. Яркие пятнышки розового и голубого виднелись тут и там, на деревянном полу, стенных панелях и зеленой кожаной поверхности большого письменного стола в углу. В дальней части комнаты был еще один стол, пониже, рядом с которым стояли кресла.

– Садись. – Джирал ткнул пальцем в одно из них, а сам занял противоположное. Прикрыл ладонью могучий зевок, утонул в кресле, закинул ногу в тапочке на край столика и сложил пальцы в шпиль. Полы халата разошлись, позволив ей взглянуть на впечатляющее – для тех, кто такое ценит, – мужское достоинство. Арчет заподозрила, что это было неслучайно. – Итак, ты встревожена. В каком смысле?

Арчет поколебалась.

– Мой повелитель, мне кажется, Кормчие испугались.

– Испугались. – Джирал то ли кашлянул, то ли издал неуверенный смешок. Поерзал в кресле, поправил халат. – Да ладно тебе. Они не ведают страха. Сама говорила, что эти существа совершенно не похожи на людей. И, кстати, с чего вдруг ты говоришь о них во множественном числе? Со сколькими Кормчими ты беседовала?

– С двумя, мой повелитель: Ангфалом, который установлен в моем кабинете, дома, и с Каламаном из огненного корабля «К свече, что озаряет бдение» в Кириатском музее. Они повели себя по-разному. Каламан более прагматичен и менее склонен драматизировать, но в целом реакция одинаковая. Оба не пожалели слов, чтобы предупредить, на что способны двенды, и оба уверены, что если эти существа действительно вернутся в мир, последствия будут катастрофическими.

– Хм… – Джирал потер подбородок. Похоже, с прошлого вечера он и сам поразмыслил над проблемой. – Но для кого именно они будут катастрофическими? Если следовать тому, что ты рассказала, вся двендовская мифология связана с северными краями. А эти твари не могут ограничиться разграблением той части света?