Они все еще ждали, выживет ли Идрашан.

Арчет сжала губы. «Клянусь святой, драть ее, матерью, если конь умрет…»

За дверью послышались шаги.

Она отвернулась от окна, пересекла маленькую квадратную комнату и вышла на лестницу. Файлех Ракан как раз показался из-за поворота и посмотрел на нее снизу вверх чуть воспаленными от бессонной ночи глазами. На виске у него была царапина: один из подозреваемых, что покрепче, необдуманно затеял драку. Капитан гвардейцев замер на полпути при виде советницы императора.

– Моя госпожа, – сказал он и склонил голову. Это был машинальный почтительный жест, но шестерни в машине, подумала Арчет, постепенно ржавели.

– Что с моим конем?

– С ним, э-э… без изменений, моя госпожа. Мне очень жаль. Дело в другом. Кое-что случилось.

– А-а. И что же?

– Поселковый староста говорит, что его ополченцы арестовали людей, укравших лодку. Нашли спящими на берегу, у излучины, ниже по течению от деревни. Лодка без весел – обычное дело.

Арчет нетерпеливо повела плечами. Поселковый староста Яншит был жалким мешком с требухой. Степень его некомпетентности могла сравниться лишь с размером брюха и самомнением.

– И? Почему это касается нас?

Ракан откашлялся.

– Э-э, дело в том, что лодочные воры утверждают, будто они убегали от магических существ, обитающих на болоте. Один из них носит кириатский меч.

* * *

«Бред сивой кобылы».

К тому моменту, когда они спустились и вышли наружу, Арчет успела пробормотать это про себя, по меньшей мере, пару раз, потому что сердце в груди колотилось от необъяснимого беспокойства. Дочь Флараднама сама не знала, что ее пугает сильнее – возможность ошибиться и разочароваться или вероятность того, что страхи окажутся оправданными.

«Ну да, кириатский клинок – бред сивой кобылы. Это будет какая-нибудь деталь строительных лесов, добытая из болот, заточенная до кривого лезвия и обмотанная с одного конца шнуром, чтобы было, за что держать. Я такое уже видела».

Но вышло иначе.

Они добрались до строения на другом конце поселка, служившего одновременно лодочным сараем и складом – видимо, туда поместили воров. Приближаясь, Арчет увидела конфискованное оружие, сваленное между двумя неопрятными ополченцами, которым поручили сторожить дверь. Громыхание сердца в груди усилилось, когда она все рассмотрела: дирк, ручной топор, маджакское копье-посох, церемониальный кинжал из драконьего зуба и поверх всей груды – слоистый блеск боевых ножен из Ан-Монала и шершавая рукоять меча, который они с нежностью обнимали. Бесценное оружие швырнули в общую кучу.

Она остановилась как вкопанная и уставилась на меч. Тот сверкнул в ответ, словно старый и немного самодовольный друг, который после долгих лет разлуки внезапно потрясает видом, превосходящим все ожидания.