Я смотрела, как он подошел к столу, на котором стояла его сумка. Спрятала руки за спиной, вцепившись в холодный мрамор книжных полок. Замерла в ожидании, а затем увидела синюю ткань в его руках и закрыла глаза, внимая размеренному танцу моего сердца.

– Посмотри на меня, Бриенна.

Открыв глаза, я увидела в его руках плащ, морскими волнами ниспадавший до самого пола.

– Авиана, – прошептала я, протянув руку, чтобы коснуться складок ткани. Он выбрал для меня Авиану, созвездие, сопровождающее его собственное. Эти звезды, как и Верин, говорили о храбрости во тьме, о триумфе, о стойкости.

– Да, – сказал Картье, – мы оба знаем, что Верин не засияет без Авианы.

Я шагнула к нему, и он накинул плащ мне на плечи, завязал тесемки на шее. Затем его руки нежно коснулись моих волос, приподняли их и позволили им рассыпаться по спине. В воздухе между нами пахло сладостью караганы.

Господин и его страсть. Страсть и ее господин.

Я посмотрела ему в глаза и прошептала:

– Вот она, я. Это все, что я могу дать тебе…

Я коварна и сломлена, расколота надвое…

Но слова ушли, когда он коснулся меня: кончики пальцев скользнули по моей щеке, шее, остановившись у тесемок плаща, над узлом, что он завязал.

Он ничего мне не сказал, господин Науки, лорд Быстрых, но ответил. Поцеловал левый уголок моего рта – девушку, которую он полюбил, валенийскую элегантность и страсть, а затем – правый – женщину, в которую я превратилась, восставшую из пепла и стали, отваги и огня.

– Я буду любить тебя, Бриенна Мак-Квин, твою тень и твой свет, ты бросила мне вызов и пленила меня. Мне нужна лишь ты, – прошептал он. Его пальцы коснулись моих волос, цветов караганы, когда он притянул меня к себе.

Он целовал меня под тихой сенью своего дома в сладчайший вечерний час, когда свет уступает сумеркам. Его руки скользили по моей спине, касаясь каждой звезды, которую он мне подарил. Я позволила этой магии охватить нас, впитывая каждое из его обещаний, пробудив огонь, что он так долго сдерживал, ожидая меня.

Каждый миг наполнился светом, словно на бракосочетании Солнца и Луны. Внезапно все эти минуты вонзились мне в сердце, и я поняла, как уже поздно: ночь почти наступила. Я вспомнила, что у меня есть отец и брат, которые ждут моего возвращения. Я разорвала поцелуй, хотя руки Картье остались у меня на спине. Он не хотел меня отпускать.

Приложив палец к его губам, я сказала:

– Отец пригласил тебя на ужин к нам в замок. Нам лучше отправляться – или он решит, что случилась беда.

Картье украл у меня еще один поцелуй, а потом отпустил, взяв сумку и плащ. Вдвоем мы шагнули навстречу закату, прошли среди сорняков. Соловьи приветствовали его, сверчки пели в траве последнюю песню перед тем, как уснуть с наступлением зимы. В седле я ждала, пока Картье сядет на своего жеребца, – глядела на первую звезду, показавшуюся в закатном небе. Затем сказала: