— Это все что ты мне хотел сказать? — резко перебила его Айрис.

Брайд взглянул в ее холодные безразличные глаза. Его гнев погас. Они безмолвно простояли какое-то время.

— Я убью его. — Зло сказал бывший друг.

Айрис замерла на месте, внутри все похолодело.

— Я убью его, и ты станешь моей. — зло прошипел Брайд, щуря злые глаза. Его заросшее щетиной лицо исказилось от разгоравшегося снова гнева. На покрасневшей шее выступила сетка белых шрамов.

— Никогда. — Четко громко ответила ему Айрис. — Никогда я не буду твоей.

Резко развернувшись ведьма пошла к центру лагеря.

— Я подкараулю его, он все равно будет трупом! — понеслось вдогонку ей.

Теперь они с Брайдом враги.

Упоминание о Лавеле испортили весь оставшейся день. Брайд знал, как убивать все живое везде.

Ректора Айрис не видела несколько дней иногда он появлялся в поле ее зрения и сразу же исчезал. Он пропадал на совещаниях и полевых лекциях, которые устраивала академия, так как образование магам, при военном положении приходилось принимать, в буквальном смысле, в чистом поле. Ректора иногда можно было увидеть там на лекциях. На болота ходили только старшие маги и рисковавшие всем самоубийцы

Аркканцлер Карей похлопывал по руке девушку и успокаивал ее теплыми словами, обещая, что с Равеном будет все в порядке. Но Айрис не верила.

«Если все в порядке, почему он меня избегает? Что происходит? В чем она виновата?»

К травнице и зельевару она вернулась с пустыми руками и в расстроенных чувствах. Ни трав, ни минералов ведьма не добыла и потому уроки откладывались. Девушка направилась в свою палатку, которая стояла ближе к центру лагеря, в конце концов ее там не было сутки. Вечерело и хотелось отдохнуть.

Неожиданно девушка заметила, что полог светится. В шатре кто-то был. Рядом бил копытом конь, испачканный в болотной жиже.

«Гости». — подумала Айрис и вошла.

За столом сидел ее опекун. Лавель задумчиво помешивал кашу в жестяной миске. Лицо его было задумчивым, он перевел взгляд на вошедшую ведьму и грустно улыбнулся.

Айрис оторопела, искра недоброго предчувствия, вспыхнула в груди девушки, она прижала руку к груди, унимая огонь.

Напротив нее ректор повторил ее жест, его рука схватилась за плечо по лицу прошла болезненная судорога.

Он опустил глаза и тихо задал вопрос, стоящей в дверях девушке: