— Понятия не имею, — честнейшим образом признался я. — Я её боюсь.

— Потому что она управляется со Стихиями лучше, чем кто угодно в мире, включая тебя?

— Нет. Потому что она — маленькое существо, которое зовёт меня папой. И, кажется, даже любит. Почему-то… Мы ведь с ней ещё даже не разговаривали ни разу, до этого дня.

Натсэ, пожав плечами, пошла подбирать меч, брошенный Маленькой Талли.

— Родителей часто любят, даже если не помнят их лиц. Любят до тех пор, пока они не докажут, что делать этого не сто́ит.

Вот разговор и коснулся самого важного. Я подождал, пока Натсэ поднимет меч, оботрёт его и спрячет за спину. Потом медленно подошёл к ней. Однажды мы уже разговаривали на этом месте, сразу после быстрого и яростного поединка. В тот день Натсэ узнала о существовании своей матери от Гетаинира. И вот теперь эта история подошла так близко к развязке, как никогда. Здесь я пообещал, что мы найдём её, и мы её нашли. Пусть моей заслуги в том и не было.

— Как ты? — спросил я.

Натсэ дёрнула плечом. Ну да, глупый вопрос. Как она может быть, после таких-то откровений.

— Не думала, что будет так больно, — ответила она всё же. — Я её совсем не помню, понимаешь… Думала, увижу — будто чужую женщину. А как увидела, чуть с ума не сошла. Мне показалось, будто она обо мне ни на миг не забывала. Держала этого ребёнка и словно думала обо мне!

Я осторожно приобнял Натсэ, но напряжение не ушло. Она вся была, как из стали, готовая к атаке.

— Мне так стыдно стало, — прошептала Натсэ. — Ведь даже после того, как Гетаинир сказал, что она жива, я много раз будто бы забывала о её существовании. Может, и хотела забыть…

— Со мной было так же, — сказал я.

Натсэ вопросительно на меня посмотрела, и я добавил:

— Когда меня только перенесли в этот мир. Я знал, что моя сестра погибла, что её душа горит в Яргаре. Знал, но то и дело забывал. Ничего не мог с собой поделать. Заставлял себя помнить — и не мог. Тогда я заказал Вименту тот медальон, с её портретом. Он принёс мне его, когда мы сидели за столиком, помнишь?

Натсэ кивнула. Потом спросила:

— И куда делся этот медальон?

Я пожал плечами:

— Уже и не вспомнить… Кажется, где-то на Материке… Да, я думаю, он пропал после того, как Искар притащил нас с Авеллой к себе. С меня тогда сняли всё. Про медальон он, наверное, забыл, не вернул его. Вряд ли украл, зачем бы ему.

— Ну да, — отрешённо сказала Натсэ. — Незачем. Медальон, значит… Чтобы помнить… А если бы Талли не сглупила с жабьим ядом, сейчас твоя сестра жила бы в теле Тавреси. Ты бы справился с этим? Смог бы спокойно жить, зная, что убил человека? Лишил душу пристанища, которое принадлежало ей?