Йеланд сидел в кабинете и был более мрачен и бледен, чем все последние дни, хотя, казалось бы, это невозможно.

— Вы пришли, эн Таскилл, благодарю, — церемонно начал король.

— Разумеется, ваше величество. Чем я могу быть полезен?

— Вам известно, что это за кольцо, Лан? — Йеланд поднес к лицу парня руку, на которой было не меньше четырех колец. Не дав собеседнику ответить, король продолжал. — Это фамильная драгоценность моей семьи. Этот рубин принадлежал еще Дренлелору — основателю династии Ильдов.

Таскилл стоял и почтительно слушал монарха, не перебивая, хоть и не мог понять, какое отношение знаменитое кольцо может иметь лично к нему и зачем его величество все это рассказывает. Король меж тем продолжал.

— Я не знаю, что ждет меня, когда дайрийцы войдут во дворец. Какую участь уготовил Малтэйр нам с братом и стоит ли рассчитывать на его милосердие. Но, как бы там не повернулось, я не хочу, чтобы кольцо Ильдов, которое, по легенде, таит в себе удивительную силу, оказалось в руках врага. Вам известно, что в жилах Малтэйра течет кровь Ильдов? Дайр — тот самый, из-за которого великий Элар раскололся на две части, этот безумец, виновник всех наших бед — был справедливо наказан за свои деяния еще при жизни. У него не было сыновей, которым можно было передать престол, только дочь…

Историю страны, в отличие от истории таинственного кольца, Лан знал неплохо, а потому не нуждался в пересказах. Отсутствие наследника мужского пола у Дайра Ильда было общеизвестным фактом, зато его дочка стоила десятка сыновей. Королеву Теору, сильную и мудрую, помнят и по сей день, даже один из зимних месяцев назван в ее честь. Однако возражать Йеланду Таскилл не стал, дабы не проявлять непочтительность.

— Теора Ильд, выйдя замуж за полководца Малтэйра, взяла его фамилию, хотя король, ее отец, мог бы настоять на обратном. С тех пор Ильды правят лишь в Эларе, но в потомках Теоры и Малтэйра, увы, не меньше крови Дренлелора, чем во мне или в Нейри. Вполне возможно, что, захватив Элар, Валтор Малтэйр вспомнит об этом и захочет вернуть себе древнюю фамилию, а заодно и рубин, искони бывший символом нашей семьи. Этого нельзя допустить.

Что ж, логично, подумал про себя Лан. Наконец-то он понял, к чему клонил король, и согласился с тем, что сберечь фамильную реликвию от врагов необходимо и правильно.

— Вы хотите, чтобы я спрятал кольцо? — Таскилл скорее утверждал, чем спрашивал.

— Не совсем, — Йеланд покачал головой. — Я хочу, чтобы вы отдали рубин Лотэссе Линсар.

— Но почему? — не понял Лан. — Вы думаете, что Лотэсса лучше сможет сохранить кольцо, чем я? Но она же больна и вообще…