— Вовсе нет, — поспешил заверить ее Лан. Хотя, по-хорошему, его мнение в этом вопросе недорого стоило, он же сам только что на коленях умолял Тэссу нарушить данную королю клятву. — Ты давала обещание не по доброй воле, следовательно, нет ничего дурного в том, что ты попытаешься обойти наложенный запрет. Формально все условия соблюдены. Уверен, даже матушка нашла бы твое решение оправданным и достойным.

Упомянув мать, Лан тут же себя мысленно выругал. Разве можно вечно прятаться за маменькину юбку, взывая к ее авторитету? Если он хочет, чтобы Тэсса видела в нем мужчину, пора перестать вести себя как мальчишка. Вот Рейлор не стал бы поминать матушку к месту и не к месту. Пора уже учиться жить своим умом!

— Ты меня успокоил, — она облегченно вздохнула. — Все-таки я обязана Дайрийцу жизнью, не хотелось бы в ответ вести себя как неблагодарная дрянь, забывшая о чести и совести. Только не подумай, что я стала относиться к нему иначе.

Лану показалось, что щеки девушки заалели ярче, впрочем, с них и так не сходил лихорадочный румянец. А даже если она и смутилась, что с того? Понятное дело, Тэсс не хочет, чтобы он решил, будто она из благодарности стала благосклонней к Дайрийцу. С другой стороны, если человек — пусть и враг — спасает тебе жизнь, чувствовать себя обязанным вполне естественно.

— Ну что ты, — поспешил он успокоить Лотэссу. — Я способен понять, что ты чувствуешь, и знаешь, что? — юноша очень серьезно посмотрел в фиалковые глаза своей любимой. — Я и сам благодарен Малтэйру за твое спасение и не премину отдать этот долг, если представится возможность, что, однако, не мешает мне искренне его ненавидеть.

— Ты действительно понимаешь, Лан, — воскликнула девушка. — Я чувствую то же самое! Хотя я не просила меня спасать, и жить я не так уж хочу…

Лан не дал ей продолжить. Ему стало больно и страшно. Но страх и боль внезапно обернулись гневом.

— Не смей даже и думать так! — сейчас он был готов отчитать Тэссу, как неразумного ребенка. — Ты должна жить! Ради нашей несчастной страны, ради всех, кто надеется на тебя — но прежде всего ради тех, кто тебя любит.

Глава 28

Глава 28

Альва помогала Лотэссе собирать вещи в дорогу. Король все-таки настоял на отказе от траура, поэтому большинство платьев являло собой нечто среднее между траурными и обычными одеяниями. Вот темно-серое дорожное платье, а вот черное со светло-серыми вставками. И еще парочка в том же стиле. Ага, знакомый наряд. Альва встряхнула в руках бальное платье, призванное позлить короля. Еще одно очень похожее. Черный шелк с лиловой отделкой по поясу и рукавам, расшитый россыпью агатов. Все наряды эньи Линсар — дорожные и парадные — роднила строгость покроя и мрачность цветов.