— Так бегите же к своим туристам, — снял Эш камень с души музейщицы. — Откатаю я им программу, не переживайте.

Антония вздохнула с явным облегчением, но, выходя, всё же спросила:

— А как же транспорт? А обед? Ничего же нет…

— Договорюсь. Не впервой, — как можно более уверенно улыбнулся Эш. — Зимогорье — гостеприимный город, не отмахнутся же здесь от туристов.

Насчёт туристов заявление, конечно, было спорным. А вот отмахнуться от самого Эша и правда мало кому удавалось. Его знали в лицо, уважали и старались не отказывать в помощи, надеясь (и не без основания) на ответную любезность. Хранитель оружейного фонда обладал неплохими связями, умел влиять на людей и никогда не игнорировал просьбы. Этим беззастенчиво пользовались коллеги, щедро делясь с Эшем своими безвыходными ситуациями.

Нынешняя, правда, была безвыходной только в глазах паникёрши Антонии. Она была сложной, неловкой, неприятной, но никак не безвыходной. Вот когда прошлым летом во время Зимогорского музыкального фестиваля весь музей искал по неожиданной заявке экскурсовода «на сегодня» для вип-гостей из Министерства культуры… Или когда гостиница без предупреждения сняла их бронь, и в разгар съезда реконструкторов по городу носилась бесприютная группа озлобленных людей, потрясая мечами и гремя старинными доспехами… Вот тогда, конечно, стоило беспокоиться. Впрочем, Эшу даже с реконструкторами удалось решить дело миром. По особому разрешению Рэда и под личную ответственность главного оружейника (в быту должность Эша почему-то называлась именно так) их разместили прямо в центральном выставочном зале исторического отдела. Хранитель фонда остался здесь же и до утра следил за нежданными гостями, отвлекая их от дебоширства рассказами об экспонатах, древних войнах и воителях. Гости ждали, когда же этот музейщик, непохожий на заядлого полуночника, наконец устанет, замолчит и уснёт, предоставив в их распоряжение настоящие древние мечи, так заманчиво развешанные по стенам. Музейщик выстоял: на рассвете последний слушатель задремал, сладко посапывая, в обнимку с собственным бутафорским двуручником.

И что Эшу после этого какие-то миронежские випы?

До приезда группы, судя по оставленной Антонией почасовке, было около получаса. От музея до вокзала хорошо знакомыми переулками — минут двадцать пять пешком, и то если не слишком торопиться. Короткий обзвон доказал, что свободных автобусов в Зимогорье действительно нет, и Эш с чистой совестью набрал номер Тони. У хозяина нескольких антикварных магазинов транспорт имелся, и оружейник знал это абсолютно точно. Вопрос был в том, чтобы уломать антиквара одолжить автобус, ждущий в гараже каких-нибудь внезапных, но очень важных пассажиров.