Стоило Джине убрать руку, физик захлопнул крышку, быстро записал что-то в блокнот и, отставив ящик на подоконник, с любопытством воззрился на собеседницу.

— Так зачем ты меня искала? Я, вроде, больше не преступник. У меня судебное заключение есть.

— Ищут не только преступников, но и прогульщиков, — напомнила Джин. — Ты не говорил Эшу, что собираешься бросить стажировку.

— Надо сказать?

— А ты действительно собираешься? Что-то случилось?

— Нет. — Крис беззаботно пожал плечами. — Но если главный хранитель музейных фондов продолжит так активно выёживаться и превращать работу в колдовское шоу, наверняка случится. И мне совершенно не интересно, что именно.

Джин улыбнулась.

— Это пройдёт. Он просто дорвался.

— Ага. Рад за него. Но наблюдать — увольте.

Колдунья помолчала, побарабанила пальцами по стенке странного прибора.

— Ты на меня не обидишься?

Крис удивлённо изогнул бровь.

— Похоже, что меня легко обидеть?

Он одним глотком допил кофе.

— Тогда скажи честно: ты завидуешь?

Физик поперхнулся, закашлялся, а потом рассмеялся. Качнулся на стуле, запрокинув голову и чудом не рухнув на спину.

— Я? Завидую? Эшу? — Он с трудом отдышался, потёр заслезившиеся от смеха глаза. — С чего бы?

— Не обязательно Эшу. — Пальцы Джин очерчивали грани прозрачного куба, в котором по-прежнему ровно и уверенно светилась лампочка. — Ты жалеешь, что не сохранил Вектор? Отказываться от могущества легко ровно до тех пор, пока на самом деле его не лишишься.

— Личный опыт?

— В том числе. Тебе очень трудно?