— Ты что… мне же нельзя.

— Госпоже Сердца Шахране можно все. Ну же!

Софи вспыхнула.

— Откуда ты?..

— Значит, я угадал, и Джон тебя так величает? — Нилан улыбнулся, у глаз заискрились морщинки. — Он скор в решениях. Его это отличает ото всех нас.

— Откуда ты узнал?

— Это расхожее выражение. У людей «любимая», у нас «госпожа сердца». Слово на букву «Л» у нас под запретом, помнишь?

Софи, смущенная до нельзя, поспешно взяла бокал и отпила. «Любимая»… Услышать такое от Джона было бы восхитительно. Софи припомнила, как именно эльфы проверяют чувства, и вздохнула. М-да, у нее шанса проверить действительно ли Джон ее любит, похоже, никогда не будет. Она снова пригубила вино.

— Очень вкусное, — похвалила Софи, желая сделать местным мастерам комплимент.

— А то! Лучшее, что можно купить в Кайрине.

— Оно не местное?

— Ты видела тут виноградники? Нет, все земли, на которых когда-то были эльфийские виноградники, теперь принадлежат людям. Мы покупаем вино, что сделано на наших бывших винодельнях. Забавно, правда?

Софи улыбнулась и тут же осеклась. Пожалуй, забавного в этом для эльфов было мало.

— А почему никто не поет? — Софи кивнула на музыкантов.

— Во-первых, потому что тогда прервутся все беседы. Разговаривать, когда кто-то исполняет тебе песню, значит проявить неуважение. А во вторых… все наши песни грустные и петь их на пирах не слишком весело.

— Почему все грустные? — удивилась Софи.

— Как знать… Древние или поистрепались, или забылись, а относительно новые… Они все о войне, о потерях, о незаживающих ранах в душах и сердцах, о землях, которые потеряны навсегда. О, сколько грустных песен спето о Владрире, сколько слез над ними пролито…

Нилан грустно улыбнулся и прочел:

Несколько секунд он молчал, потом губы его искривила привычная ухмылка.

— Не слишком точный перевод, поэт из меня никудышный. — Он пригубил вино. — Твой народ, Софи, никогда не был слабым, ведомым и беззащитным, как это порой воображают себе юные людские девы. И ваши исторические побасенки о надменности эльфийских Владык, о вечных оскорблениях, о запретной любви людского короля Эдмонда и эльфийской королевы Тириллы, из-за которой якобы и началась война… — Нилан саркастично усмехнулся. — Эдмонд, кстати, и правда любил эльфиек, но не столько спать с ними, сколько после этого их обезглавливать. М-да, много всего придумали люди, чтобы прикрыть правду.