Софи медленно провела пальцами по пальцам Джона. Что он собирался ей сказать? Софи стало страшно. В эту минуту она поверила, что после его слов… между ними все закончится. Что если у нее и правда есть всего лишь три дня? А потом… они с Джоном расстанутся. И она останется одна в Сиршаллене, презираемая ханти, без права даже перемолвится с кем-то парой фраз. Стоят ли секреты Джона такой жизни для нее? Может и правда сделать вид, что ее это вовсе не касается?

Софи осторожно коснулась повязки на разбитом лбу. Она вспомнила все страшные картины сегодняшней ночи. Хруст сломанной шеи, грохот клавиш рояля в темноте, журчание крови из порезанных артерий.

Софи посмотрела на Джона. Он стоял и ждал ее ответа, тревожно вглядываясь в ее лицо.

— Я… — сглотнув, прошептала Софи. — Я хочу знать правду. Какой бы неприятной она не была. Не могу я… закрыть глаза и притворятся, что все в порядке. Наверное очень зря. Но если…. — Софи сжала руку Джона и, отчаянно храбрясь, вскинула подбородок. — Если три дня — это все, что у нас есть, то я не желаю провести их, притворяясь благородной эльфийской девой! — яростно заявила Софи. — Я хочу провести эти три дня с тобой как… как твоя любимая.

Джон сглотнул, он, казалось, принял ее слова очень серьезно.

— Да, — Софи почувствовала что краснеет, но все равно не отступила. — Три дня... и три ночи. Не ханти и не госпожа сердца. А… просто твоя любимая девушка. Как… как у людей.

Джон провел пальцами по ее щеке, с чувственной поволокой наблюдая за своим прикосновением.

— Мне следует отказаться… Я должен отказаться, — прошептал он.

— Кому должен, Джон? — Софи покачала головой, глядя на него с нежностью. — Ты просто упрямый ребенок, ты знаешь это?

— Я не ребенок. Разве ребенок может… сомневаться в таком выборе. — Джон нехотя оторвал пальцы от ее кожи. — Только три рассвета… — Джон уничижительно усмехнулся. — Всего три, против вечности позора. И я не в силах отказаться. Как же я слаб… — болезненно прошептал Джон.

Софи нежно взяла его лицо в ладони. Коснулась висков, скул, провела пальцем по носу

— Ты превращаешь все, что у нас есть, в тягостный подвиг. Три рассвета, Джон. Не больше и не меньше.

— Три ночи. Не больше и не меньше, — твердо сказал Джон.

— За себя не ручаюсь, — усмехнулась Софи.

— Я ручаюсь. — Софи скептично посмотрела на него. — Не за себя… За тебя. Ты подаришь мне три рассвета, и я расскажу о себе все. А дальше… ты решишь, хочешь ли ты носить мою звезду дальше.

Софи взяла его руку и мягко погладила пальцы. Она касалась Джона много раз, но сейчас как будто коснулась его впервые. Впервые прикоснулась к нему настоящему, хотя и не знала до сих пор всей правды, она чувствовала, что после сегодняшнего они стали ближе.