Джон отшатнулся как от пощечины.

Он сощурился, ноздри его затрепетали от ярости. Софи осторожно взяла его за руку. Джон взглянул на нее. В его глазах плескалась такая ярость, что Софи на миг стало страшно. Но Джон взял себя в руки, выдохнул и спокойно сказал:

— Я уже надел венец на ее чело, — он с нежностью глядел на Софи.

Владычица приоткрыла рот от изумления.

— Как ты посмел?..

— Мое сердце отдано и венец принят, — сказал Джон.

Владычица уронила мундштук на землю и залилась слезами. Софи пораженно смотрела, не в силах отвести взгляда. Только что Владычица была так зла, так грозна, а теперь плакала, прикрыв губы ладонью и утирая слезы, текущие из-под очков. Они съехали на кончик носа, и она неловко смахнула их на землю. Софи увидела затянутые белесой пеленой глаза. Она была слепа.

— Неужели у богов нет милосердия? — всхлипнула она. — Сколько позора еще мне придется испытать, о, сколько… Эльтан, мое бедное дитя, как ты это допустил? Как бы я хотела прогнать и тебя, и твою смертную, выгнать прочь! И даже в этом мне отказано судьбой.

Джон стоял бледнее своей рубашки. Он так крепко сжал губы, что в них не осталось ни кровинки.

— О, почему я не простая эльфийка! Какие проклятья я бы обрушила на твою голову, как бы я ненавидела, как унижала…

Джон на мгновение прикрыл глаза, но тут же выпрямился и встал еще прямее.

— Я сожалею. Вы вольны ненавидеть меня…

— Нет, не вольна. Ты часть народа… хоть и не самая лучшая и славная его часть. А матерь народа не может ненавидеть, не в праве отказать…

Владычица понемногу взяла себя в руки, утерла слезы и встала. Ростом она была высокой как Эльтан, Джон едва доставал ей до уха.

— Подойди, — сказала она голосом, хриплым от слез.

Джон, сглотнув, подошел. Она протянула руку и положила ему на грудь. Несколько секунд она, казалось, слушала, как стучит его сердце.

— Горестное дитя, — прошептала она. — Не страшишься лишь потому, что не знаешь, что тебя ждет. Твое счастье будет мимолетным, годы счастья начнут казаться не длиннее дней, а в разлуке ты будешь блуждать во мраке боли, как многие другие из нас. Ты хочешь знать ответ, или ты, как твой отец, будешь жить в плену своих иллюзий?

— Мне все равно, что вы скажете. Вы захотите ранить меня. Вам это не удастся, — сказал Джон твердо, но Софи увидела, как дрожат его руки.

— Так ты думаешь о матери своего народа? — грустно усмехнулась она. — Подойди, дитя, — она протянула руку к Софи.

Та испуганно сделала несколько шагов вперед. Узкая изящная ладонь легла ей на грудь. На безымянном и указательном пальце сверкали кольца с крупными камнями — красным и синим.