- Командор Гор, старшина Элтон, Рассел за мной, - скомандовал смущенный обер-командор Дальней Кельи. Поведение капитана сбило с толку не только его одного: братья переглядывались между собой с неподдельным изумлением на лице. Но страха не было ни у кого.

   Так получилось, что Рассел первым спустился на среднюю палубу. Видимо, в силу молодости, а также еще юной горячности, двигался побыстрее и менее осторожно, чем более опытные братья. Поэтому самым первым увидел то, что повергло его, а затем остальных в шок.

   Тела. Окровавленные, изрезанные. На некоторых были доспехи и табарды со знаками веры, на других - морские грубые рубахи и штаны. Паладины и моряки. Послушники. Все они лежали вповалку друг на друге, некоторые уткнулись затылками или лицами в стены, где их полусидя настигла смерть, тела других наполовину или на четверть торчали из кают. И кровь. Текла ручьями из кают, была размазана по стенам, даже по потолку - я не сразу понял, что мне капает на лоб и щеки, пока не провел ладонью и не увил на перчатке алые разводы. Кажется, по моему телу побежала дрожь, холодный пот потек по спине.

   Сир Гор, спустившись вслед за мной, начал читать Молитву защитного оберега. Вокруг паладинов стала распространяться едва различимая золотистая завеса. Вся нечесть и зло, что коснулась бы её, вспыхнула бы подобно факелу.

   Признаться, я сам стал повторять слова Молитвы за командором. Как, впрочем, и сир Элтон. Только обер-командор Родер оставался молчаливым. Отстранив меня, он двинулся в глубь корабля, осторожно ступая среди неподвижных тел. Сир Элтон опустил рядом с трупом одного из братьев, прислонившихся спиной к стене, пощупал пульс, переглянувшись с Гором, отрицательно покачал головой. Командор сделал то же самое с двумя послушниками, друг на друге лежавшими у входа - ничего. Они были мертвы.

   Медленно ступая, мы двинулись вслед за главой Дальней Кельи. Вслед за нами на среднюю палубу корабля спустились другие братья. Вздохи изумления и ужаса тут раздались за нашими спинами, а затем послышались молитвы. Они были столь сильны и искренни, что меня словно окутала теплая, нежная перина. Я прямо-таки чувствовал, как нечто ласковое и заботливое струилось через моё тело. Это даже на некоторое время позволило видеть происходящее в менее мрачном, изувеченном виде. Вокруг были только спящие люди. Ничего более.

   Однако даже сила света была не способна смутить разум, который вполне отчетливо видел ужасы творившегося на палубе - здесь происходила бойня. Причем многие были практически полностью вооружены. Кто же мог сотворить подобное с боеспособными паладинами, с которыми силы света? На средней палубе оставалось не менее сотни полноценных братьев и еще тридцать послушников. Это было воинство, способное разбить целые армии!