М-да. Приплыли. А ведь таким нормальным казался. Помешался, походу, на любимой теме.

Я с опаской взглянула на своего собеседника.

–– Думаешь, я сумасшедший? – криво усмехнулся тот. – Нет, Машенька. Не сумасшедший. И не сказки это, про оборотней. Вижу, ты мне не веришь. Ну что ж, мое дело предупредить, а решать тебе, конечно.

Дронов бросил взгляд на электронное табло над кассами и заторопился.

– Ладно, – заявил он. – Мне ехать пора. Ты подумай пока, а если захочешь поговорить, вот, – протягивая бумажку с написанным адресом, сказал мужчина. – Приезжай.

Я взяла листок. Надо же, заранее подготовился.

Подсосенки. Не очень далеко от города. Где-то час езды.

– Ну, если получится, – неуверенно пожала плечами.

– Ты, Маша, присмотрись к своему «хорошему другу» повнимательнее. Может, и заметишь что необычное. И подумай, Машенька. Хорошо подумай, прежде чем предложение от него принимать.

Василий Ильич подхватил сумки, закинул их на плечи и взялся за ящики.

– Давайте помогу.

– Да нет, я сам.

Дронов крякнул и перехватил коробки поудобнее. Лежащие сверху пакеты чуть съехали в сторону, и мужчине пришлось придержать их, чтобы не упали.

– Ну, бывай, Маша, – кивнул он мне и неторопливо направился к выходу.

– До свидания, – попрощалась я.

Да-а, Маруся, вот и думай теперь, что к чему. Поддаться бабушкиным генам и поверить в невозможное, или включить мозги и отправиться в аптеку? За пустырником. Нервишки подлечить. Дилемма.

Василий Ильич вышел в раздвижные двери, а я осталась стоять у билетных касс, раздумывая над его словами.

То, что сказал Дронов… С одной стороны, это выглядело чистым бредом, но с другой… С другой, его слова легли на благодатную почву.

Странности в поведении Руслана, горящие азартом желтые глаза Роберта, внешность охранников Берцева, их чутье и выносливость – все эти незначительные мелочи, словно затейливые паззлы, складывались в весьма интересную картинку.

А еще отдельным пунктом стоял Елецкий. Тоже весьма сомнительный тип.