Лира приподняла бровь: он в самом деле не понимает?

– Считаете, что разрушенные темницы, залитые прокисшим супом – это не месть? Каково?.. В вас столько надменности!

– Сегодня все должно быть именно так.

Мужчина с матово-серыми глазами в отличие от Лайнелла не спешит взрываться и хохотать над ее шутками. Это-то и напрягало Лиру: она чувствовала, что тот изучает ее и раскладывает все ее реакции и слова по полочкам.

– А еще я зашвырнула в одного из ваших людей яблоком.

– Да?

Лира кивнула. На что только не пойдешь, что успокоить мнительного мужчину.

– Странно, что я не обнаружил этого в отчете.

Она стала подумывать о том, что таинственным извращенцем в кустах был Эверт. Вот только зачем он прятался? Он не мог бы добежать до дорожки и привести себя в порядок вот так быстро!

– Это ведь пустяк?

– Для вас, но не для моих людей. Я приучил их к этому. Так можно проследить, сравнить и найти изменения.

– Может им просто досадно? Представляете, если бы я застала вас в врасплох?! И попала бы в лоб яблоком?

Он вновь растянул губы в вежливой улыбке.

– Это вряд ли. Вы бы просто не заметили меня.

Лира вновь почувствовала себя неуютно, да так что захотелось плюнуть на все и уйти. Она не сделала этого, потому что она не у себя дома и ей еще жить со всем этим.

– Знаете, я поняла почему вы не нравитесь мне: вы не кажетесь мне открытым человеком и меня не покидает ощущение, что вы рассматриваете меня со всех сторон. Не обижайтесь, но это мои ощущения.

Генрих Траубе и не думал обижаться.

– По сути так оно и есть.

У Лиры было три секунды, чтобы придумать достойное продолжение.

– Мне бы хотелось, чтобы мы стали друзьями, ну, или хорошими знакомыми. Приходите к нам в гости, милорд, сыграем в шахматы или… Я не знаю поможете мне решить проблему с обувщиками. Я привыкну к вашему взгляду, а вы вдосталь насмотритесь на меня и наконец решите, что я за человек.