– Ее милость Кетрин Макф, урожденная Уолдорф.

– Подай ей чай и проводи ко мне в кабинет через пятнадцать минут, а еще лучше выпроводи…

Эверт хмурится, направляясь к себе в комнату. Что она забыла здесь? Что за нелегкая принесла ее в его дом? Почему именно сейчас, когда его не то жена, не то невеста желает развестись с ним?

– …сославшись на то, что меня вызвали по делам государственной важности.

Северик против такого исхода дела: он выступает перед ним, загородив вход в спальню.

– Это невозможно, милорд!

– Отчего же?

Это похоже на дурацкое и нелепое стечение обстоятельств. Он не помнит почему именно маркиза Уолдорф оставила свои попытки скомпрометировать себя и женить его на себе, но она не вовремя сейчас!

– Я вышла замуж! – говорит леди Кетрин с вызовом, через те самые пятнадцать минут, вздергивая подбородок и вместе с ним свою широкополую шляпу. – Благодаря вам, но я прибыла не за этим! Быстрее!

Эверт удивлен, но это чувство куда слабее усталости.

– Я жду обещанного! – требует она через несколько секунд, наполненных непониманием и молчанием. – Поторопитесь! Я спешу!

– Я не совсем осознаю, о чем идет речь, но рискну уточнить это, – Эверт еще немного и сам выпроводит ее вон. – Кто и что вам пообещал, миледи?

Она протягивает ему конверт, фыркает и отворачивается, но Эверт видит, что та подглядывает за ним. Он пробегается по строчкам с незнакомым, но все же очень женским почерком – он никогда не увлекался завитушками, а здесь их целая вязь! В письме-приглашении есть все: гербовая бумага, учтивое приветствие, галантная просьба и выражение надежды, а еще время и час, а также его подпись.

– Вы! – говорит Кетрин с неким торжеством спустя время. – Вы прислали мне это, выразив свою надежду на то, что я пожелаю выслушать ваши извинения за все те страдания, что вы нанесли мне когда-то. Я желаю! Признаться, знай я о вас всё, узнай я это раньше, то ни за что! Ноги бы моей здесь не было!

Эверт трет переносицу. Это какой-то бред!

– Мне давно стоило сделать это, миледи, – говорит наконец Эверт. – Я сожалею, что не смог разглядеть вашей красоты, доброты и шарма.

Через некоторое время Эверт смотрит в сторону двери, жалея, что отпустил Лиру вот так просто. Он теперь не сомневается, что это ее рук дело. Тот час, который она пробыла взаперти его кабинета, Лира использовала с чувством, толком и расстановкой. У Эверта есть доказательства – полная гостиная тех дам и девушек, которых он обидел и выставил за порог особняка и королевских покоев. Они расположились в креслах, диванах и кушетках и все, как одна обмахиваются совершенно одинаковыми конвертами, в которых говорится о его самых пылких мечтах, совести и надеждах, то есть о мыслях какого-то совершенно другого Дельвига.