И больше на разговоры мы не отвлекались.

Горячие губы касались шеи и плеч, ласкали каждый сантиметр открытой кожи, спускаясь все ниже. Потянув лямку нижней сорочки вниз, Анир добрался до моей груди, погладил и обхватил губами сосок. Я ахнула, когда он втянул его в рот, а потом, отпустив, подул. Выгнулась, отзываясь на непривычную распаляющую ласку, как никогда остро и ярко ощущая свое тело. И помогла стянуть с себя остатки одежды. Мой дракон не видел, но с благоговением и жаром исследовал каждый уголок. Провел пальцами от холмиков груди вниз по животу, очертил пупок и спустился ниже, огладил бедра. Он целовал и прикусывал, доводя меня до исступления. Прижимался тесно и ласкал пальцами так, что сбивалось дыхание, а внизу живота тянуло и ныло. Я чуть согнула ноги в коленях, инстинктивно подалась вперед. Я не боялась и не сомневалась. Знала, сейчас все правильно. Мы нуждались друг в друге отчаянно и горели тоже вместе. Уже полностью обнаженные, кожа к коже, близко, горячо. Тягучее удовольствие растекалось по телу, сметая последние условности, спаивая нас воедино.

Больше не выдержав этой сладостной муки, я застонала и вжалась в своего дракона сильнее, прикусила плечо, моля о большем. И он понял… Мгновение боли стерлось лавиной ярких, дурманящих ощущений, и пламя, вторя им, вырвалось наружу, закружив вокруг нас настоящий огненный вихрь.

Я словно взлетала вверх вместе с этим огнем, а потом падала и растворялась в неге. И кричала. Стены из трафка объяло пеленой огня, словно жидким эфиром. И тот, подобно волнам, то бился в стены, то отступал, вспыхивая ярче в такт нашим движениям.

Дикое, первобытное наслаждение накрыло меня, расщепив на атомы и собрав уже кем-то иным, новым. Анир зарычал и замер. Грудь его часто вздымалась, а глаза, всегда голубые, засияли золотом.

– Я люблю тебя, моя принцесса, – выдохнул он и нежно, невесомо поцеловал.

– А я тебя, мой дракон, – тихо ответила я и улыбнулась, когда он нахмурился.

Огненный вихрь затих и опал, но искры, золотистые и оранжево-красные, продолжали витать в воздухе, оседать на нас и предметах, к счастью, ничему не вредя. А вот мои светлячки он, похоже, поглотил в себя, и в комнате сделалось сумрачно.

Анир лег и спиной притянул меня к себе, прижал близко-близко, а через какое-то время вдруг сказал:

– Возможно, ты и права.

– В чем?

Мой дракон молчал довольно долго, но все же ответил:

– Нравится мне это или нет, он – часть меня. Знаешь, я видел странное. Огонь будто выходил из меня и из тебя, взмывал куда-то под потолок, сплетался воедино, а затем возвращался обратно. Не только в меня, в нас обоих. И чувствую я себя сейчас тоже странно. Ты… Я не навредил тебе?