– Ты заплатишь за это! – рычит боец.

Он лучше подготовлен, чем его напарник, поэтому постоянно меняет свое положение, будто танцует, и я понимаю, что наша драка займет слишком много времени. Убирая свой нож, я поворачиваюсь к нему лицом и улыбаюсь. Моя улыбка выводит его из себя, и, когда он бросается на меня, я ловлю его руку своими ладонями и выворачиваю вниз, навстречу своему поднимающемуся колену. Сквозь его вздох я слышу хруст костей и использую его боль, чтобы заманить его в ловушку. Я достаю свой клинок и вонзаю ему в шею. Толкая его вперед, я перерезаю его трахею и артерии.

Через несколько секунд он умирает, и я стучу костяшками пальцев по воротам, за которыми сидит Аполлон.

– Все чисто.

Мои слова не совсем верны, потому что на мне изрядное количество крови двух Титанов и Аполлона. Когда мой друг, прихрамывая, выходит в переулок, его губы кривятся в усмешке.

– Что?

– Тонко подмечено про чистоту, – смеется он. – Помоги мне, черт возьми.

Я качаю головой и хватаю его за руку, кладя ее к себе на плечи. Мы переступаем через тела и идем вперед. Если бы Аполлон не был ранен, я уверен, что он был бы рад помочь мне расправиться с Титанами. В отличие от меня, в умении обращаться с ножом ему нет равных. А то, что он делает им, похоже на искусство.

Мы видим, как в начало переулка заезжает машина и, замедляя ход, останавливается.

Аполлон напрягается, но я продолжаю тащить его вперед.

– Все в порядке, большой мальчик, – хихикаю я. – Это Никс.

– Пошел ты, – стонет Аполлон. – Зачем ты втянул ее в это?

– А кому ты хотел, чтобы я позвонил? Артемиде?

Аполлон что-то недовольно бормочет себе под нос, но я его игнорирую. Так как этого идиота подстрелили, он заслуживает того, чтобы немного покапризничать в пути.

Когда мы подходим ближе, я слышу, как со щелчком снимается блокировка дверей, и открываю заднюю дверцу. Я заталкиваю Аполлона внутрь, едва не ударив его головой о крышу, а затем сажусь рядом с ним. Друг отодвигается от меня на противоположную сторону.

– Прости, Никс, – говорю я, закрывая дверь.

– Ты в порядке? – спрашивает она, оборачиваясь.

– Я? – усмехаюсь я. – В полном.

– Но ты весь в крови.

Я пожимаю плечами.