***

Сквозь стену Феликс вошел в здание суда. Размеренным шагом поднялся по лестнице. Направо, затем налево и вот он — кабинет номер 33.

Когда-то его собственный кабинет.

Помещение тускло освещалось желтой луной и звездами. По обычаю рука проскользнула вдоль рабочего стола, проверяя присутствие пыли.

Грязище…

Впрочем, другого Феликс и не ожидал.

Бумаги сложены криво, некоторые скомканы в снежки (почему не в мусорке?); ручки разбросаны, как попало; компьютер стоит не ровно посередине стола, а противно косо.

Правый глаз задергался.

Феликс приблизился к подоконнику и вздохнул с облегчением. Горшок с красными цветками антуриума — живой и до сих пор возвышается на законном месте: в трех сантиметрах от оконной рамы. Однако пыль с листовых пластин никто не стирает. Мерзость. Почему кругом свиньи?

Он задумался.

Противна ли другим его любовь к порядку? Кто больше нравится Марлин? Он, или живущий в извечном хаосе, сутенер? А для нее это важно? Ей всё равно, из какой помойки вылез Андриан, всё равно, когда Феликс истекает пеной у рта при виде немытой посуды, без разницы, бедный ее парень или богатый, судья или вор — она тот человек, который смотрит куда-то глубоко в глаза, проникает в душу, исследует территорию и принимает со всеми пороками и достоинствами, неважно, что из этого доминирует. Возможно, кто-то назовет ее монстром. Ведь она не видит разницы между плохим и хорошим. Или видит, но не считает важным. Важны только чувства.

Бетонным столбом Феликс застыл над цветком. Вспомнил, проговорил и попробовал на вкус каждое слово Марлин. Изменник. Эгоист. Руки затряслись. Он сжал их в кулаки, не отводя взгляда от антуриума.

Зубы заскрежетали от гнева: на себя, на судьбу, на Андриана, на собственную ничтожность, на вечное стремление к... порядку?

Феликс схватил керамический горшок и бросил в стену. Раздался сокрушительный звон. Куски керамики разлетелись, застучали по полу.

Триумфально взглянув на собственные руки, Феликс раскрыл рот.

Я… прикоснулся… снова к чему-то прикоснулся… смог прикоснуться!

В глазах разразилось пекло, и волна безумия хлынула в голову. Следующий час всё в здании: гремело, звенело, трещало и подвергалось линчеванию.

Феликс смел со стола документы, намеренно перемешав страницы: так, что их сотня лучших детективов обратно не соберет. Запрыгнул на стол и яростно лягнул ногой компьютер. Тот рухнул на пол и хрястнул. Спрыгнув, Феликс с грохотом опрокинул стол. Бросился к полкам с толстыми судебными делами — старым судейским молотком разбил разделяющее их с миром стекло, после чего запустил молоток в окно. Оно зазвенело и треснуло.