– Ничего не поделаешь, у меня такая работа. И, знаешь, тебе тоже нужно прогуляться на улицу. Я тебе кое-что покажу.

– Так, ты меня пугаешь, – нахмурился Василь и посмотрел на Кузю, недвусмысленно косящегося на омлет.

– Ничего страшного, пойдем. Ты должен это увидеть.

– Ну… хорошо, – с сомнением проговорил Василь.

Взяв дождевики, они вышли на улицу.

Немного не дойдя до склепа, Василь остановился:

– Ничего не понимаю, они какую стену разбирали? Заднюю, что ли?

– Нет, – улыбнулся Аверин.

– Тогда в чем дело? Он же совершенно целый! Вы что, решили передумать? – с некоторой надеждой проговорил брат.

– Тоже нет. Давай подойдем ближе.

Они подошли вплотную к стене, и Аверин указал на нее рукой:

– Вот, смотри.

Василь только удивленно ахнул. И было чему удивиться. На деревянной стене были нарисованы кирпичи. Без особенного художественного мастерства, но автор этого шедевра старательно вывел каждый кирпичик. И рисунок почти в точности повторял кирпичи, из которых была составлена стена до того, как Анонимус ее разобрал.

– Ну и ну, – подивился Василь. – Это чья работа? Издалека вообще от старой стены не отличишь.

– Это Кузя. Чтобы ты не расстраивался.

Василь посмотрел на брата долгим пристальным взглядом.

– Только попробуй опять потерять парня в Пустоши, Гера. Я тогда очень, очень сильно на тебя разозлюсь.

Ее величество, Владимир и Сергей Мончинский прибыли рано утром. Их сопровождал князь Булгаков.

– Рад вас видеть, Дмитрий Петрович, – пожал руку князю Аверин. – Вы останетесь? Мне было бы куда спокойнее.

– Обязательно, я буду вашей внешней поддержкой.