Но все когда‐то бывает в первый раз, даже у Королевы фей, живущей не одно тысячелетие.

– Конечно, мадам Фэйр! Моя оранжерея полностью в вашем распоряжении! Только скажите, что вам нужно, и я немедленно вам подсоблю.

Профессор Цингер был человеком не только большого и гибкого ума, но и своего слова, поэтому уже через полчаса после того, как Титания нагрянула к нему под стеклянный купол, он предоставил ей мешок семян из личных запасов и четверть гектара земли, как раз освобожденной к посеву для других, привезенных из-за моря растений. Титания тревожилась, как бы клематисы, захватившие ранее черный дуб, с которого все и началось, не проникли сюда и не изжили подснежники до того, как они дадут стойкий урожай. Однако профессор успокоил ее, мол, нет больше никаких клематисов в оранжерее, исчезли они все, причем вместе с корнями, будто их не просто срезал кто, а выкопал.

«И я даже знаю, кто именно. Ах, почему я сразу не догадалась! – озарило Титу. – Вот как Ламмас смог в сердце осени лето посадить – сначала он посадил лето в лете. Воспользовался оранжереей, как я сейчас, дабы осень их не сгубила прежде, чем они окрепнут. Вот для чего приходил тогда и Херн – собирал урожай…»

– Значится, вы снова собираетесь чаровать? – профессор нарушил ход ее мыслей, спросив едва слышным шепотом из-за спины, хотя до этого момента благоговейно подглядывал за приготовлениями с уважительного расстояния в десять шагов. – Могу я в последний раз понаблюдать?

– Конечно, можете, – ответила Титания снисходительно, закатывая рукава. – В конце концов, это ведь ваша оранжерея.

Профессор, кажется, даже притопнул от восторга. Несмотря на седину и сгорбленную спину, там, внутри него, под морщинистой огрубевшей кожей и строгим пиджаком, все еще сидел тот очарованный ботаникой мальчишка, который видел в ней снизошедшее божество. А снизошла она к нему когда‐то давным-давно, буквально – спустилась с деревьев, по которым тогда еще перебиралась из одной части города в другую, пока Джек не научил ее пользоваться трамваями. В ту пору Титания все еще плохо ладила с людьми, в разы хуже, чем сейчас, и потому компанию ей в отсутствие Джека составляли травы. Титания заботилась о них и потому налетела на молодого Цингера, завидев, как он дергает и топчет какой‐то несчастный черенок. В те дни она еще ничего не знала ни о науке, ни об опытах, им проводимых. Оттолкнула, отбросила юнца, а затем склонилась над замученным черенком – кажется, то была смородина – и вдохнула в него новую жизнь.

«Вы фея? – угадал он тогда практически безошибочно. – Можете сделать так еще раз?»