Дунфан Цинцан покосился на девушку. Зарево пламени оттеняло изящный силуэт, заставляя вспомнить тот миг, когда он очнулся среди пустоты, уверенный, что ему суждено парить среди звезд до скончания веков. А потом он вдруг увидел нежные очертания цветочной демоницы, которая обняла его и пообещала: «Ты не будешь один».

Ресницы Повелителя демонов дрогнули. По щелчку его пальцев драконы слились воедино и в мгновение ока обернулись фениксом, который издал протяжный крик, расправил крылья, взмыл в небеса, подхватил сотканную из огня жемчужину и подлетел к Орхидее. Снижаясь, он уменьшался в размерах и замер перед Ланьхуа, став величиной с обычного голубя. Феникс положил огненную жемчужину на девичью ладонь, обратился в искру и улетел вместе с ветром, а драгоценность в руках Ланьхуа преобразилась в цветок орхидеи: бутон набух, расцвел и рассыпался в прах, развеянный ветром.

В ночном небе вновь воцарилась тишина, как будто ничего не произошло. В глубоком безмолвии Ланьхуа услышала снизу изумленные возгласы: столичные жители тоже увидели «забаву» Дунфан Цинцана. Ланьхуа до сих пор ощущала на ладони тепло огненной орхидеи.

– Большой Демон, – произнесла девушка. – Ты вполне можешь стать идеальным любовником из рассказов наставника. Если захочешь.

Дунфан Цинцан изогнул брови:

– Любовником? Ты что, захотела унизить Темнейшего?

Орхидея не ответила. Она долго сидела, опустив голову. Под легким ветерком пряди волос медленно, одна за другой, разлетались у девушки за спиной. Словно приняв решение, она подняла глаза на Дунфан Цинцана, который стоял выпрямившись, и спросила:

– Большой Демон, признайся, ты обманываешь меня?

Жаркое пламя разогнало облака и туман. Мужчину и девушку на спине гигантского змея заливал лунный свет. Серебристые волосы Дунфан Цинцана развевались, алые глаза не выдавали его настроение.

– Нет.

Ланьхуа глядела на Повелителя демонов, и в ее черных глазах мерцали отблески серебристых волос.

– Раз ты сказал «нет», я тебе верю.

Девушка поправила одежду и уселась более чинно. Дунфан Цинцан посмотрел на нее и вдруг подумал, что в мире нет второй пары таких выразительных глаз, как у цветочной демоницы. Казалось, что в них вечно стоят слезы, придавая девушке несчастный и трогательный вид. Поначалу это раздражало, потому что то же самое происходило с образом Дунфан Цинцана, пока он делил свое тело с Орхидеей. Однако потом Повелитель демонов привык. И временами даже испытывал к девушке сочувствие. Вот только она вызывала жалость далеко не всегда. Цветочная демоница порой проявляла такую силу, что даже Повелитель демонов поневоле чувствовал, что… задет за живое. Как сейчас. Когда Ланьхуа сказала, что верит ему.