– Чуть не забыл, что это ты вырыл Темнейшему яму.

Из ладони Дунфан Цинцана хлынула черная дымка, разъедавшая шею Кун Цюэ. Глаза военного советника расширились, и он задрыгал ногами в воздухе.

Потрясенный Шан Цюэ взмолился:

– Пожалуйста, отпустите военного советника!

Повелитель демонов не обратил на его просьбу внимания. Поток демонической ци усилился. Черная дымка расползалась по лицу Кун Цюэ, придавая ему ужасающий вид.

Левый глаз Дунфан Цинцана внезапно закрылся, и он вдруг осознал, что Орхидея тоже наблюдает за происходящим. Повелитель демонов нахмурился и отшвырнул военного советника, который находился на последнем издыхании.

– Сегодня Темнейший не желает марать руки, так что тебе повезло. – Дунфан Цинцан с досадой взмахнул рукавами и повысил голос: – Когда бы и куда бы ни пожаловал Темнейший, от вас требуется только одно. – Повелитель демонов сделал паузу и невозмутимо закончил: – Покорность.

Дунфан Цинцан сделал шаг, но Ланьхуа отказалась ему подчиняться, и левая нога не тронулась с места. Повелитель демонов заковылял, волоча отказавшую ногу. Тень на земле повторяла его движения, забавно покачиваясь и дергаясь. Даже стоя на коленях, демоны не могли не заметить странную походку Дунфан Цинцана. Но никто не проронил ни слова.

И глазом не моргнув, Дунфан Цинцан выдвинул новое требование:

– Темнейший пожаловал, чтобы кое-кого найти. Направьте все силы на поиски Хозяина Колдовского рынка и его женщины. Как только их найдут, Темнейший удалится. А до тех пор Темнейший займет дворец.

Отдав приказ, Дунфан Цинцан, не мешкая, направился к величественному дворцу и спустя мгновение скрылся в его стенах. Когда он ушел, напряжение спало. Солдаты встали и зашептались. Шан Цюэ поспешно помог военному советнику подняться, и тот с ненавистью стиснул зубы. Спасение Повелителя во имя возрождения и процветания царства Демонов было, вероятно, самым нелепым решением в жизни Кун Цюэ! Дунфан Цинцан вовсе не древнее божество, а настоящий дух поветрий![66]

* * *

– Большой Демон, твои подданные могут подумать, что ты заболел… – заметила Ланьхуа, входя во дворец.

– Ну и что? После встречи с тобой Темнейший никогда не казался здоровым. – Дунфан Цинцан остановился. – Шагай как следует.

Орхидея что-то пробубнила себе под нос, но все же послушалась.

Ночью Ланьхуа не спалось. Она открыла левый глаз, а Дунфан Цинцан – правый. Никто не произнес ни слова, и они молча лежали в темноте. «Как странно, – подумала Орхидея. – Мы находимся в одном теле, но не можем прочесть мысли друг друга. Мысли бесплотны и, вероятно, запрятаны где-то слишком глубоко. Себя-то бывает трудно понять. Что уж тут говорить о других».