Орхидея вспомнила налитые кровью глаза Хозяина Колдовского рынка, его ярость, обезумевшее лицо, меч Северного Ветра и последние слова Дунфан Цинцана. «Береги себя». Смятение в душе Ланьхуа нарастало. Ноги болели после ожогов, которые оставила на лодыжках раскаленная цепь, но Орхидея не обращала на это внимания. Неверной походкой она заторопилась к склону обвалившейся горы.

Тем временем Дунфан Цинцан сдерживал натиск ополоумевшего Хозяина Колдовского рынка. Глядя врагу в лицо, Повелитель демонов безмятежно сказал:

– Наставница велела тебе отправляться к реке Забвения.

– Какая еще река Забвения! – Калека побагровел от гнева. – Я помню все, что происходило тысячи лет тому назад. И все, что случилось за последние тысячи лет. Я не желаю забывать наставницу. Я так долго ждал и предвкушал нашу с ней встречу, а ты погубил ее… Тебе не дано понять! Если бы не ты… Если бы…

Он ревел как сумасшедший, словно готов был спалить в пламени ярости всю духовную силу и биться насмерть. Калека орудовал мечом гораздо быстрее, чем ожидал Дунфан Цинцан. Повелитель демонов отразил очередной удар, не предугадав, что это был ложный выпад. Спустя мгновение меч Северного Ветра поразил его в грудь…

Гора, которая медленно рушилась под натиском битвы, обвалилась. Крики горных зверей и всполошенных птиц звенели в ушах. Постепенно грохот камнепада утих, все звуки умолкли. Всполохи от столкновения духовных сил тоже угасли. Ланьхуа надолго застыла как вкопанная, ожидая Дунфан Цинцана, но так и не дождалась. Ее снедала тревога. Девушка снова поспешила к горе, перебираясь через обломки скал и непролазную грязь.

– Большой Демон… Большой Демон… – звала она, но Повелитель демонов не появлялся.

Цветочная фея продолжала звать Дунфан Цинцана, пока не смерклось. Когда девушка добралась до рухнувшей горы, ее истерзанные ноги кровоточили. Она огляделась, повторяя заветное имя, робкая и беспомощная, как потерянный ребенок.

– Большой Демон! – закричала Орхидея, но никто не ответил.

Вдруг среди нагромождения валунов цветочная фея заметила пылающий меч. Она подбежала и принялась разгребать камни, ожидая увидеть руку Дунфан Цинцана, но ничего не нашла. Только меч.

Ланьхуа подняла клинок и ощутила тепло рукояти. В глазах и носу защипало.

Кто сказал, что если умрешь, то переменишься? Чувства цветочной феи к Повелителю демонов не изменились. Кто, кроме него, вечно был рядом и в жизни, и в смерти? Он причинял ей боль, но и спасал многократно. Она сомневалась в нем, не доверяла ему, но готова была потратить вечность, чтобы сблизиться с ним. Она не могла впустить в свое сердце кого-то еще. Разве родился на свете мужчина, способный превзойти Повелителя демонов?