– Понятно… Нелегко вам живется. Немногим лучше, чем нам, – он осекся, – то есть людям.

– Да, тео Юлиан. Поэтому служить такой могущественной старейшина, у которой нет отказа в крови, – это самое лучшее, что может случиться с вампир. И мы все ценить и любить вашу мать за то, что она нам дать! Я за весь день сделать пару стежков на ваш плащ, а кто-то другой на Юге работать до кровавая мозоль, чтобы получить гораздо меньше. – Эта мысль пришла к Фийе неожиданно, отчего ее личико омрачилось. Бровки сошлись воедино. Однако, тут же изгнав эти мысли из своей светлой головки, она снова заулыбалась.

– А на Юге есть старейшины? – неожиданно поинтересовался Уильям.

– Я думать, что если на Север есть, то, значит, и на Юге есть! – Тут Фийя поняла, что заболталась. – Ну, наверное… Я на самом деле не знать, тео Юлиан. Вы у госпожи узнать, она все ведать. Она наимудрейшая, как черепаха, и величественная!

* * *

Ближе к вечеру, когда сквозь ставни стала просачиваться ночь, одетая в белую пелену, Уильям выбрался из-под нагретого одеяла. Он снова попробовал достучаться до Пацеля, но того опять не оказалось на месте. Тогда, поглаживая изнутри ломящие клыки, он выглянул на улицу – там до сих пор бесновалась вьюга. Городок превратился в безжизненного грима. Демоническими глазами-фонарями свет постоялого двора едва пробивался сквозь тьму. Уилл со вздохом прошел по узкому коридору, остановился у комнаты Мариэльд и занес уже было руку для стука, но потом вспомнил: Фийя говорила, что хозяйка просила ее не беспокоить. Тогда он убрал руку.

– Входи, – послышался тихий голос изнутри.

Уильям приоткрыл дверь. Комната была такой же, как и у него, разве что в углу стоял стол без стула, а в другом – два кресла, одно из которых, видимо, было отодвинуто от стола. И вот в этом кресле, закинув нога на ногу, в светло-сером платье из очень мягкой ткани, с накинутым на плечи пуховым платком, сидела Мариэльд. На ее плечах лежали две светло-серебристые косы, сплетенные из множества других. Она держала в руках книгу, но смотрела на сына и мягко улыбалась.

– Доброй ночи, сир’ес. – Отвесив поклон почтения, Уилл вошел внутрь и замер.

– Присаживайся. – Графиня изящным жестом указала на соседнее кресло, где буквально недавно сидела Ада, читая хозяйке вслух.

Сев неподалеку, Уильям нахмурился и сделался молчаливым.

– Как тебе Фийя? Милая девушка, правда?

– Я все равно считаю, что вы поступили не очень правильно, сир’ес. Но что произошло, то произошло…

– Чудесно, что у тебя все хорошо сложилось с этой девушкой. Ты для нее будешь крепостью от невзгод, в которой она спрячется, а сама она, наивная и глупенькая, всегда будет рядом, ни к чему не обязывая и не обманывая.