Прошло пять недель после того, как сгорело Братство и умер князь Бирн а Саль. Вначале Алис держалась в тени, самой глубокой тени Долгогорья, не считая тропок Тетки Шипихи. Даже подсылала в кабаки свою мать, разузнать, не объявляла ли охотничий клич Андомака Чаалат и не спрашивал ли кто с Зеленой Горки о девушке ее внешности. Никакого клича не прозвучало, дни тянулись за днями, и Алис постепенно уверилась, что ускользнула. Та Алис, которую Андомака называла маленькой волчицей, погибла в обломках на Зеленой Горке, и в каком-то отношении так оно и было. Тем не менее она коротко подстриглась и продала прежнюю одежду вместе с дубинкой. На всякий случай.

Алис смочила тряпицу в воде, что натаскала вечером, утерлась, надела простую куртку и холщовые рабочие штаны. По погоде в этом будет жарковато, но работа ожидалась суровая, и предпочтительней запариться, а не ободрать колени и локти.

Когда она открыла дверь, крыши домов сверкали позолотой со стороны востока – будто солнце уселось на Храм и оглядывало весь город. Из печи разносился аромат жареного изюма и булок с патокой, и Нимал поджидал ее, с улыбкой присев у двери.

– Нет, – на ходу бросила Алис, направляясь на юг.

– Ты даже не выслушала, о чем речь. – Нимал вприпрыжку с ней поравнялся. – Дело безопаснее, чем выстирать портки. Практически законная тема.

– И синие плащи так считают?

– С каких это пор нам надо совершить преступление, чтобы получить от них по башке? – возразил Нимал.

– Нет. Если это тычка и она плохо кончится, то не обойдется без мордобоя или чего похлеще. Хватит с меня жестокостей. Не мое это.

– Да ладно тебе, Алис. Ну пожалуйста. Я почти собрал команду. Надо только еще одного из наших, проверенных. От жизни-то куда отстранишься? Да никуда. Разве такое бывает? – Он улещевал, точно ребенок выпрашивал подарок у мамы.

Алис остановилась и развернулась к нему. Без злобы. Разве что с легким раздражением. Нимал приподнял брови и состроил обворожительную, по его мнению, физиономию.

– Ты когда-нибудь убивал? – спросила она.

– В драках я, без дураков, поучаствовал. И ничего, по жизни сплю крепко.

– Нет, я имею в виду умышленную мокруху. Когда глядишь на живую жертву, зная, что тебе сейчас предстоит, а потом доводишь дело до конца. Ты или убивал, или нет. Так которое из двух?

Его улыбка увяла.

– До мокрухи не доводил. Я парнишка ушлый, уходить умею.

– А я не умею. Я знаю, каково оно, и больше меня туда не тянет. На этом разговор окончен, угу?

Теперь он посерьезнел.

– Е-мое, Алис. Ты кого-то убила?

– Рада была повидаться, – сказала она. – Удачной тычки.