Дарт отворил калитку во двор и зашагал по тропинке, тянущейся среди снежной насыпи как шов. Там, где под землей пролегали трубы, снег не задерживался.

В доме их встретил заскучавший и оголодавший Бо, которого Офелия тут же ринулась спасать, уведя на кухню.

Наконец оставшись в одиночестве, Дарт смог сосредоточиться на своих ощущениях, а они говорили, – нет, кричали, – о том, что в доме Флори нет. Возможно, ей сообщили, что Офелия сбежала из школы, или снова вызвали на разговор, или… Дарт потер виски, чтобы унять голоса, наперебой выкрикивающие одно предположение за другим. Это становилось невыносимым. Он дал себе обещание разобраться с бардаком в голове позже и наведался в хартрум, чтобы поговорить с безлюдем.

Разбуженный, тот с минуту ворчал, что его потревожили, а потом, с пользой применив свой разум, смекнул, что выбрал неподходящее для капризов время:

– Утром она точно здесь была. Суетилась много. Шныряла туда-сюда, все ей не сиделось на месте. Потом затихла, и я наконец уснул. Когда ушла – не знаю. Помню только, что кто‑то в дверь ломился да по окнам заглядывал. Правда, я к такому уже привык.

Был это Ларри или кто‑то другой, безлюдь сказать не мог.

– И подкинь в топку угля, холодает, – проворчал он вслед.

Ничего так и не добившись от него, Дарт решил проверить комнаты, сам не зная, что рассчитывал найти. Оставленную записку, подсказку, куда подевалась Флори, или слабое утешение, что не случилось ничего плохого.

У лестницы он столкнулся с Офелией: она успела собрать чемодан и спросила, как быть дальше. Они могли остаться здесь, дожидаясь Флори, или сразу отправиться в Дом с оранжереей.

Внутреннее чутье предупреждало о надвигающейся опасности, но Дарт не придал ему значения, о чем вскоре пожалел.

Их напугал громоподобный стук в дверь, словно ударили дубинкой или чем потяжелее. Осознание, что за гости ломятся в дом, приковало их обоих к полу, сделало ноги железными – ни ступить, ни убежать. За окном мелькнул слабый огонек, и Дарт увидел лицо: суровое и плоское, будто нарисованное на стекле. Пуговицы на синем мундире блеснули, отражая свет фонаря.

Снова постучали – еще сильнее, грозясь сорвать дверь с петель. Безлюдь ответил недовольным треском стен, ему не нравилось, когда с ним обращались так грубо.

– Немедленно откройте!

У Дарта было несколько секунд на размышления, и пытливый ум детектива подсказал, что делать.

– Сможешь дойти через тоннели сама? – тихо спросил он у Офелии, и та решительно кивнула. – Тогда встретимся у Бильяны.

В глазах ее мелькнул страх, но что случилось с ним, Дарт уже не видел, направившись к двери, куда продолжали неистово колотить следящие. Их было трое, окруживших его. Внизу, у лестницы, Дарт заметил двух безызвестных женщин – очевидно, работниц приюта. Во всяком случае, они вполне могли сойти за тех «грымз», упомянутых Офелией.