Люди Хамзакиира сражались до последнего, но им было не выстоять против внезапно усилившегося отряда. Постепенно хранилище затихло – лишь тяжелое дыхание нарушало тишину. Окровавленные тела молчали, неподвижные.

Выжившие кое-как собрались, гримасничая от боли, но Мерьям к ним не подошла: она застыла, внимательно разглядывая убитого демона, – больше не шпионка, полноправная царица Каимира. Масид взглянул на нее, на Рамада.

– Нужно спешить.

Рамад кивнул и обернулся к Тирону и Риччио, своим единственным оставшимся бойцам.

– Идите за ним.

Риччио кивнул и отправился вслед за Масидом вместе с Эмре. Тирон окинул Рамада нечитаемым взглядом, заметил царицу, кивнул и последовал за остальными.

Рамад медленно подошел к Мерьям.

– Вы не ранены, моя повелительница?

Она не шевельнулась – восхищение захватило ее.

– Их мощь…

– Это твари Хамзакиира.

– Да.

Алу всемогущий, она улыбалась!

– Мерьям, нужно спешить.

Мерьям невыносимо медленно обернулась к нему.

– Да, конечно.

С этими словами она отвернулась и пошла на свет фонаря как ни в чем не бывало.

Коридор привел их огромному залу с полками до самого потолка, уставленными стеклянными сосудами, источающими слабый голубой свет, – сотнями, тысячами сосудов, мерцающих как созвездие, как адишары в лунном свете. Цель Хамзакиира. Сокровище Королей Шарахая.

На мгновение все застыли в восхищении. Четыре сотни лет власти, дар погибшего Азада… И ведь это было не единственное хранилище. Если боги милостивы, люди Масида сейчас громят два остальных.

Масид обернулся к Мерьям, словно неуверенный, что она позволит им уничтожить это место, и опасения его были оправданны: Мерьям смотрела на полки так же пристально, как на мертвого демона. Но прошло мгновение – она, кивнув, отвернулась. Масид кивнул в ответ, и, сосуд за сосудом, они уничтожили бессмертие Кирала.