– Надо думать, – вздохнул я, – нам предстоит войти в эти зловещие врата?

– Пожалуй.

Потрясающе!

– Ну, – пробормотал я, – день начался волнующе, так и продолжим.

Мы подошли к двери. Несмотря на лодки вдалеке, все было тихо. Если здесь кто и присутствовал, то не шумел. Меня это не слишком успокаивало.

Дверь, большая и тяжелая, отворилась со скрипом, от которого мороз пробежал по хребту. Внутри было темно – так темно, что пришлось поморгать, чтобы глаза привыкли. В эти секунды слепоты рука сама сжала оружие.

Большой круглый зал, стены опоясаны сплошной длинной скамьей. Письмена врезаны в стены, тянутся кругами на полу и даже на скамье. Из отверстия в крыше на пол падало идеально круглое пятно света, и еще солнце проникало внутрь сквозь узкие окна.

Напротив, спиной к нам, стоял человек. Высокий, с золотыми волосами до пояса. От скрипучей двери на него упал луч света. Одет он был необычно – завернут в золотистую ткань, скрепленную на плече.

Обернувшись, он устремил на нас взгляд. Тоже странный – глаза яркого золота. И двигался он слишком плавно, слишком грациозно.

– Итак, вы приняли мой дар, – с незнакомым выговором заговорил он. – Судя по вашему виду, он несколько запоздал.

– Для начала неплохо бы представиться, – остановил я его. – Кто, собственно говоря, ты?

– Я тебя знаю! – вырвалось у Тисааны.

Она явно не собиралась говорить этого вслух.

– Я тебя знаю! – снова ахнула она.

Мужчина шагнул вперед, и я шагнул навстречу, подняв оружие:

– Постой. Пока не назовешься, ни шагу.

Он смотрел мимо меня, на Тисаану, и, казалось, даже дышать забыл.

Я крепче стиснул меч.

– Кто ты? – повторил я.

Он долго молчал, прежде чем ответить: