– Однажды ты спросил, хочу ли я детей, – сказала она вместо ответа.

Гидеон удивленно склонил голову к плечу. Видимо, не ожидал таких слов.

– Я хочу троих.

В том желтом доме на набережной, когда пули свистели у них с Гидеоном над головами, она видела трех малышей, бегущих по цветущему полю.

В тот момент она сразу поняла, что это дети Гидеона. И только сегодня, изучая собственное отражение в окне поезда, она осознала, что они еще и ее. Они были на нее похожи.

Руна боялась даже надеяться обзавестись собственной семьей – найти свое место в кругу людей, которые по-настоящему, безусловно ее любят. Она не знала, истинным ли было видение или подсознание выдавало желаемое за действительное. Единственное, в чем она была уверена, – в том, что хочет такое будущее. Чтобы оно сбылось. Чтобы они сбылись.

А для этого надо было остаться.

Гидеон запустил пятерню в темные волосы и взглянул в окно.

– Поезд идет на юг, – сказал он. – Значит, до следующей станции несколько часов. Можно спрыгнуть на сортировочной, а потом я помогу тебе запрыгнуть в другой поезд. Или можем найти гавань, куда еще не добрались солдаты, и посадить тебя в лодку.

Руна нахмурилась.

Не на такой ответ она надеялась.

– Гидеон, я только что сказала, что…

– Что в один прекрасный день ты хочешь завести семью. – Он отвернулся от окна и пристально посмотрел на нее. Он казался… печальным. – Я все понимаю. Поэтому ты и хочешь сбежать.

– Нет. – Руна поспешно шагнула ему навстречу, замотала головой. – В смысле да, но… – Она схватила Гидеона за лацканы пиджака, крепко сжала ткань обеими руками, чтобы устоять, несмотря на качку. – Гидеон, я предлагаю тебе условия.

Он недоуменно нахмурился.

– Ты все еще хочешь, чтобы я осталась?

Он ласково заправил ей за ухо выбившуюся прядь и кивнул.