Лейла покачала головой.

– Есть только словесное описание. По нему художник нарисовал портрет. – Она достала из кармана брюк листок бумаги и протянула Гидеону.

Расцепив руки, он взял его и вгляделся в изображение. На него смотрела девушка с темными кудрями и темными, глубоко посаженными глазами за линзами очков.

– Тебе не кажется, что она похожа на подругу Руны? – спросила Харроу.

Она говорила о Верити де Уайлд.

Пожалуй, небольшое сходство виднелось, но это вполне мог быть и любой другой человек такого же типажа.

– Нам надо нечто более серьезное для обвинений, чем словесный портрет, – произнес Гидеон, возвращая его Лейле.

– Можешь для начала расспросить свою возлюбленную о подруге, выяснить, где та была в ночь нападения на нас. – Харроу сложила руки на спинку стула и говорила резко и с вызовом.

Гидеон взъерошил волосы. Ее тон ему не нравился.

– Я не согласна. – Лейла прошла к столу для раскройки. – Если Верити де Уайлд подозреваемая, Руна может быть также причастна. После разговора она точно предупредит подругу.

– Постой, – вмешался Гидеон, – но ведь нельзя пока утверждать, что на рисунке именно Верити де Уайлд. Лицо, действительно, похоже, но все же… Владелец типографии мог ошибиться, к тому же Верити всего лишь отчасти похожа на девушку с портрета. – Харроу собралась что-то сказать, но Гидеон остановил ее, подняв руку. – И еще: Руна точно в этом не замешана.

– Откуда такая уверенность? – Харроу прищурилась.

Гидеон вспомнил Руну, рыдающую у его входной двери. Она решила, что он погиб. Потом вспомнил все, что было между ними прошлой ночью.

– Она не ведьма.

– И у тебя есть доказательства? – В голосе Харроу слышались нотки сомнения.

Гидеону стало неловко под пристальными взглядами обеих девушек. Если они решили таким образом выразить ему недоверие, то сбить с толку его не удастся. Он должен очистить от подозрений имя Руны, она это заслужила.

– Доказательство в том, что сейчас она спит в моей постели.

Лейла распахнула глаза и отпрянула.

– Ты провел ночь с Руной Уинтерс? Ты с ума сошел!

Гидеон перевел взгляд на нее. Ему очень хотелось бы сказать что-то в защиту Руны, однако это могло быть неуместно. Харроу уже подозревает, что он влюблен. Убедившись в своей правоте, она обвинит его в предвзятости. Скомпрометировав себя, он даст повод доложить о себе. И Лейла, не колеблясь, это сделает.