А вот это правильно – винить в неудачах себя и свою нерасторопность и неподготовленность, а не других.

Друид продолжил:

– В месте попадания остаётся тонкая и гладкая оплавленная дырка. Примерно такого размера. – Он показал кольцо, сняв его с пальца. – Что ещё? Управлять их оружием может любой, главное, знать, как это делать. Показать? – посмотрел он на меня.

– Конечно, – согласился я.

Эльф-друид, слегка повернув ручку, а потом нажав сначала на одну кнопочку на рукояти и сразу следом за этим на вторую, направил оружие на стену.

– Всё, – пояснил он, – оно на взводе. Если нажать на эту кнопку ещё раз, – указывает на первую из них, – то оно выстрелит. Обычно такой трубки хватает выстрелов на пятьдесят. – Он проделал все операции в обратном порядке и положил оружие на стол. – Так, кстати, оно разряжается, – прокомментировал свои действия друид.

– Хорошо, – кивнул я и поглядел на остальных. – Что скажете?

– И правда, опасное, – согласился Экос.

Но я, если честно, хотел услышать не это.

– И это всё? – уточнил я у них.

– Да, – пожал плечами один из троллей. – А что ещё нужно?

Я всмотрелся в их слегка озадаченные лица. Люди, похоже, и правда не понимали такой простой взаимосвязи.

– Вы не обратили внимания на главное, – сказал я им.

– На что? – не понял Гром.

– Не нужно быть магом, чтобы им пользоваться. Обычное существо, даже не одарённое силой, может нанести огромный вред очень большому числу противника.

Все удивлённо посмотрели на меня. Я же продолжил:

– К тому же поразительна мощь воздействия: самый сильный щит не выдержит больше трёх-четырёх попаданий. И в этом наша беда. Таких, кто сможет защитить хотя бы себя, воспользовавшись плетением магического щита, у нас всего несколько магов. – Я помолчал, давая осознать услышанное. – Вы понимаете, что это означает?

Слушавшие меня люди с недоумением переглянулись и вновь сосредоточили своё внимание на мне.

– На расстояние удара они нас просто не подпустят. Мы элементарно не сможем до них добежать.

Вот тот эффект, которого я ждал. Разочарование. Ну конечно, они не привыкли воевать с теми, кто всегда бьёт на расстоянии. У них нет практики идти под выстрел или работать против линии атаки. Максимум, что они могут, это или отбить стрелу, или уйти с её линии полёта.