Лена бросила на него вопросительный взгляд, и он продолжал:

– Ему невозможно солгать. Стоит что-нибудь сказать, и он поймет, правда это или нет.

– Ты никогда ему не лгал?

Дариан некоторое время наблюдал за Леной.

– Я пробовал в детстве – и никому не советую это делать. Сказать, что он ненавидит, когда его пытаются обмануть, – это ничего не сказать.

Лена почувствовала всплеск адреналина. И услышала, как в ушах зашумела кровь.

– Значит, ты не лгал, когда пообещал доставить меня к нему?

Глаза Дариана казались темнее и глубже, чем когда-либо, превратившись в две черные бездны.

– Не лгал. Я действительно хотел это сделать.

Лена посмотрела ему в глаза и почувствовала, будто тонет в них.

– Ты и сейчас хочешь это сделать?

– Нет. С тех пор все изменилось.

– Почему?

Лена попыталась прочесть правду у него в глазах, но в его непроницаемом взгляде ничего не было видно.

– Потому что изменился я сам. В какой-то момент я посмотрел в зеркало и задал себе вопрос: «Как ты уживаешься сам с собой?»

Слова эти прозвучали довольно цинично.

Лена задавала ему этот самый вопрос в машине, когда они ехали на поиски тотема. Только тогда она не знала, насколько метко попала в цель.

– Тогда я ушел от легионеров. Точнее, сбежал. Мало кому удается покинуть Легион живым.

– И ты хочешь, чтобы я в это поверила? Что ты проснулся однажды утром и все стало иначе?

– Все было не так. Минуло много дней и много событий, пока я понял, что должен что-то изменить в жизни. Хотел бы я, чтобы это было так просто, как ты говоришь. Тогда бы… – Дариан осекся, словно невидимая рука сжала ему горло. – Я не могу забыть ужасных поступков, которые совершил, и не могу их исправить, – с горечью заключил он.