Боль обрушилась на нее внезапно — словно десятки металлических прутьев пронзили все тело. Алена вскрикнула и резко села на корточки, упираясь ладонями в землю. Она тотчас попыталась встать, но невидимые прутья снова вонзились в нее, заставляя гореть огнем живот, грудь, горло — и вот уже она снова на земле.

Она слышала, как чьи-то голоса что-то кричат, но не разбирала, кому они принадлежат. Боль заглушила все на свете. Алена больше не понимала, что происходит. Она как будто внезапно оказалась в аду. Боль прошила сотней иголок ее легкие, и стало вдруг нечем дышать. Она задыхалась.

В тот самый момент, когда Алена подумала, что сейчас умрет, потому что перенести эту боль человеку не под силу, чьи-то руки вдруг подхватили ее и куда-то понесли. Всего несколько шагов — и ее опустили прямо на выложенную плиткой дорожку, продолжая бережно придерживать ее спину.

Алена вдруг осознала — боль чуть-чуть отпустила, она снова может дышать.

Она попыталась открыть глаза и сквозь мутную пелену ослабленного зрения увидела златовласку. Женя смотрел на нее полными ужаса глазами. Потом вдруг сорвался с места и бросился в дом. Спустя несколько секунд Алена услышала его крик, доносящийся из глубины дома:

— Мама! Она не может войти!

Алена была не в состоянии проникнуть в смысл этих слов. Все ее существо медленно расслаблялось, ощущая, как боль, шаг за шагом отступает. Алена слегка повернула голову и увидела рядом лицо Егора. Кажется, она заставила его волноваться. Она видела это в его глазах — только что он чуть с ума не сошел, испугавшись за нее.

— Все нормально, — сильно осипшим голосом произнесла Алена; она не хотела, чтобы у него был такой взгляд. — Все прошло.

Она оперлась руками о плитку и села — так, чтобы Егору больше не нужно было ее поддерживать. Похоже, он заметил это, потому что, отпустив ее, поднялся на ноги.

И все-таки Алене показалось это странным. Он отпустил ее? Что-то не так.

Алена подняла на него глаза. Увидела, как изменилось выражение его лица, и испугалась. Так испугалась, что этот страх вдруг овладел ею полностью. Егор смотрел на нее неотрывно, и в этом взгляде уже созрело что-то тяжелое, непреклонное, неотвратимое. Алена знала — знала, о чем он думает. Прямо сейчас Егор пугал ее сильнее, чем боль, все еще растекающаяся по ее телу волнами. Бесконечно больше, чем любое, даже самое страшное, проклятие.

— Нет, — умоляюще пробормотала Алена. — Егор, пожалуйста. Нет…

Глава 50. ВОСПОМИНАНИЯ АЛЬМЫ И СЛОВА АРТУРА

Все было бессмысленно. Алена видела это в его глазах цвета предгрозового неба. Что бы она ни сказала, как бы ни умоляла — он все уже для себя решил.