Магия крови. Вот, значит, как я накладывала чары, не используя драгоценных камней. Если Дьюи тоже может применять кровную магию, то получается… Он может путешествовать во времени, не старея?

Но он же состарился. Об этом свидетельствовали его преждевременные морщины.

Дьюи подозрительно глядел на меня, как на зверька, загнанного в угол и готового бежать. Но явно хотел довериться мне. Во всех вычеркнутых линиях времени он желал, чтобы я добровольно выбрала его.

Ему важно было сделать меня своей королевой.

Осторожно отхлебнув теплый чай, я украдкой поверх чашки разглядывала Дьюи. После всего, о чем рассказала доктор Страттори, мне было страшно призывать его светонить, но, кажется, он был искренне потрясен моей реакцией на свою внезапную жестокость. Рассчитывал, что я пойму его мотивы.

Думай, Лакс. Мои родные научили меня множеству способов поднять человеку настроение. Развязать язык.

Я встала из-за стола, слегка одернув свой целомудренный пеньюар, чтобы пошире приоткрыть вырез. Дьюи застыл, не отрывая глаз от своего нетронутого чая. Я опустилась к нему на колени, положила руки на плечи и поцеловала. «Не тот, не тот, не тот», – твердил внутренний голос. Я велела ему замолчать.

– Дьюи, поговори со мной.

Он пристально посмотрел на меня:

– Тревор, Лакс сейчас использует свою магию?

Он знал. Знал, что мне не нужны драгоценные камни.

Дрожащим голосом Тревор ответил:

– Нет, сэр.

– А во время этого поцелуя пользовалась ей?

– Нет, сэр.

– Интересно. – Рука Дьюи скользнула по моей спине. – Знаешь, мы с тобой вели этот разговор уже много раз, и прежде ты меня не целовала.

О, как же мне хотелось соскочить с его колен. Сколько раз он переводил часы назад? Два? Десять? Больше? И что происходило в те разы, которых я не помнила?

Я нацепила на лицо маску полного спокойствия.

– Рада, что у меня еще есть чем удивить тебя.

– Должно быть, у тебя возникли вопросы. – Его большой палец чертил круги на моей пояснице.