– Вот дракон и почувствовал свою пару, – пробормотал Юри с улыбкой.

Меня захлестнули паника и счастье, а за ними – холодная ярость. Это еще далеко не конец. Лучше бы Регулюс не связывался с сестрами-ведьмами.

– Нам нужно внутрь. Aperius. – Я постучала пальцем по замку, однако он не реагировал. Ну конечно же. При Эйдене тоже не сработало.

– Да чтоб тебя… – Маэль опустилась на колени в грязь. – Есть у кого-то заколка или что-нибудь вроде того? Придется попробовать старомодным методом.

– Все мои унесла моя камеристка, – пробубнил Юри.

Я вытащила свой атаме из-за пояса и протянула ей.

– Ничего другого у меня нет.

– Значит, обойдемся этим. – Она взяла кинжал.

– Как думаешь, у него есть внутренние травмы? – спросила я.

Сестра просунула кончик лезвия в скважину.

– Я больше удивлюсь, если их не будет. Они ему что-нибудь давали? – обратилась она к Юри.

– Пока нет. Но угрожали накачать его зараженным самарием. Правда, что они убили его брата отравленными стрелами? Хороший был парень.

– С Калебом все хорошо, – огрызнулась на него Маэль. – Не каркай тут.

В глазах Юри блеснуло удивление.

– Он выжил?

– Само собой. – Она пропихнула клинок поглубже и покрутила им там. – В фильмах всегда срабатывает. – В отчаянии она кусала губы, пока я едва не теряла сознание.

Все это время я следила за проходом. По спине струился пот. Не важно, кто сюда войдет. Я с ним разделаюсь. Раздался негромкий щелчок, и решетчатая дверь открылась.

– Да кому нужна эта магия? – пораженно сказала я, распахнула дверь и вбежала к Аарванду. Осторожно положила его голову себе на колени, коснулась липкой кожи. Она казалась ледяной и вместе с тем очень горячей. Его лихорадило. Не знала, что с драконами такое вообще случалось. Под выступившей на влажной груди испариной слишком четко проступали чешуйки. Но уже не синие, а скорее серебряные, как будто их цвет выжгла температура. Я поцеловала его в лоб. Плевать на кровь и грязь. Пусть знает, что я рядом. Что я его не бросила. Но он не двигался. Даже ресницы не дрогнули. Прижав ладонь к его груди над сердцем, я почувствовала, как оно билось. Едва различимо, не сильнее, чем трепет крыльев бабочки. Но билось. Я подавила всхлип.

Маэль заученными движениями осматривала раны. Он издал тихий стон, когда она нажала на один из порезов.