Должно быть, Лиаму удалось атаковать Тобиаса, потому что вся нежить остановилась и принялась ощупывать себя костлявыми руками, убеждаясь, что они еще целы.

Я приподнялась на локтях и увидела знакомую мраморную крышку. Вскочив, я побежала прямо к ней. Что-то врезалось в меня сзади, повалив на землю. У меня перехватило дыхание, когда я ударилась лицом о холодный пол, а мертвецы принялись рвать и трепать мою спину. Каждый раз, когда я пыталась подняться, сверху наваливалось еще больше чудовищ. Мертвецы пронзали друг друга своим же оружием, в попытках добраться до меня. Один из мечей попал в мою незажившую рану, и я закричала от резкой боли.

На этот раз мавзолей затрясся еще сильнее, в полу образовалась узкая трещина. Стоял такой грохот, что, казалось, половина храма рухнула. Но, вслушавшись в голоса, я поняла, что причина в другом – Тобиас атаковал Лиама, толкнув его в стену.

– Ты потерял свой клинок, Губитель мира. Ты отвлекся. Неужели ты так о ней беспокоишься? – Тобиас холодно рассмеялся. – Она запала тебе в душу? Хочешь, чтобы я это исправил?

Храм снова затрясся – так, будто мимо нас на полной скорости помчался конвой. Лиам рванул вниз и прижал руку к полу, ударная волна уничтожила нескольких мертвецов. Затем он снова взмыл в воздух, заставив комнату содрогнуться во второй раз и обезвредив еще нескольких тварей.

Я вытащила меч, скривившись от боли. Три мертвеца тут же пошли в атаку. Я схватила меч за рукоять и развернулась так, как показывал мне Лиам, – перекинув оружие через голову, я обезглавила их одним плавным ударом. Следующих чудовищ постигла та же участь. Это был настоящий танец. После десятого убийства древний меч сломался, застряв в черепе одного из мертвецов.

Я выиграла небольшую передышку, но она продлилась недолго. Оглядевшись в поисках мраморного гроба, я обнаружила, что его не было на прежнем месте. Твою мать! Битва Лиама и Тобиаса лишь усложняла мне задачу; храм содрогался, и каждый раз, когда они ударялись о стены, на меня сыпались каменные обломки.

Лиам швырнул Тобиаса на противоположную сторону мавзолея, и я решила действовать. Я помчалась к Лиаму и схватила его за руку. Он обернулся и посмотрел на меня сквозь маленькую прорезь на шлеме – его глаза светились расплавленным серебром и горели неистовой яростью. Этот взгляд в сочетании с пеплом и кровью, которые покрывали его доспехи, делал его устрашающим. Я инстинктивно попятилась назад, но как только он увидел мое лицо, черты его лица смягчились. Вцепившись в его руку, я оттащила Лиама в дальний конец склепа, пока Тобиас пытался выбраться из-под обломков.