Тень Дориана застыла на месте.

– Больше жизни, – не задумываясь, ответил он.

– Хорошо, – только и сказал Эллин, звучно водя пальцем по горлышку стакана, а я схватилась за грудь, словно желая удержать рвущееся наружу сердце. – После нашего визита в мир смертных ты увезешь Агнес обратно в Благой Двор. Пообещай мне оберегать ее. Несмотря на всю ее храбрость и вероломство, ей нужна поддержка. – Скрипнул стул, очевидно, король встал из-за стола. – Ты женишься на ней, Дориан, ваша далекая родственная связь это позволяет, и сделаешь ее самой счастливой. И упаси прародители, я узнаю обратное.

– Неужели ты намерен отступить? – с недоумением поинтересовался Дориан.

Щелкнул ящик стола, Эллин что-то положил на столешницу.

– Знаю, что не вправе решать за нее, но я уверен, что ты ей небезразличен. Со временем Агнес полюбит тебя и обретет необходимую ей семью и спокойствие. Она слишком много страдала в прошлом, я не хочу причинять ей новую боль. Вдали от меня у нее будет меньше соблазнов. Да и видеть, как я, лишившись связи родственных душ, понемногу умираю каждый день, ей не стоит.

Слезы закапали на ступеньки, быстро впитываясь в покрывающий их синий ковер. Умом я понимала, что это самое верное решение, поскольку в поисках способа изменить пророчество мы можем накликать беду на волшебную страну и подвергнуть риску наших близких, но сердцем… Сердцем я готова была сражаться до последнего, сталкивать миры, идти напролом через все испытания, уготованные нам раем или адом.

Поэтому он и не подпускал меня ближе. Эллин изначально знал, что наше «долго и счастливо» никогда не наступит. А минутная слабость на пляже стала своего рода прощанием и внушением мнимой надежды, чтобы сгладить удар при расставании.

Меня замутило.

– Возьми, – вновь заговорил Неблагой Король, подтолкнув какой-то небольшой предмет к Дориану через стол. – Это кольцо моей матери, оно очень ценно для меня. Но никто, кроме Агнес, не достоин его носить. Пусть останется у нее как память обо мне. Пожалуйста, отдай его, когда меня не станет…

Это стало последней каплей. Закусив ладонь, чтобы сдержать рыдания, я бросилась наверх. Мои глаза застили сдерживаемые слезы. Мутно видя, я свернула в ведущий в оранжерею коридор и врезалась во что-то твердое.

– И куда ты так несешься, принцесса? – шикнул на меня Габриэль, устало потирая глаза. Я не ответила, и тогда, приглядевшись ко мне внимательнее, он испуганно вскинул брови и выругался. – Келпи, что с тобой произошло?

Я не сразу поняла, о чем именно говорит встревоженный генерал. Но странное болезненное покалывание в руках заставило меня опустить взгляд.