Я из последних сил успокаивающе коснулась его щеки и провалилась в гнетущую бездну древней, как вселенная, магии.
Ноги опустились в ярко-зеленую траву, яркое солнце ослепило меня, а покачивающиеся на ветру ветви знакомой ивы, под которой пряталась скамейка, разносили аромат росы.
– Не лезь на дерево, милая!
Позади меня на полянке стояла Аделаида все в том же вязаном кафтане и надетых на кончик носа круглых очках. В нескольких метрах от нее под яблоней играл ребенок. Девочка лет пяти, облаченная в нежно-розовое платье и соломенную шляпу с кружевным бантом, которая скрывала цвет ее волос. Лица ребенка я тоже не видела. Она сидела на траве ко мне спиной и, как-то до боли знакомо, звонко смеясь, мастерила из одуванчиков венок.
– Кто это? – задумчиво протянула я, убирая со лба растрепавшиеся пряди волос.
– Моя внучка, Эмили. Прелестная девчушка, только вот характер… – Аделаида со вздохом покачала головой, – еще хуже твоего.
– Не помню, чтобы вы говорили о внучке.
Я воскресила в памяти рассказ старухи о дочери, которая, как и Артур, работала на фабрике в Ситке… но по загадочной улыбке и блеску силы в глазах Аделаиды поняла, что, скорее всего, это была лишь красивая легенда о ее несуществующей жизни.
– Если честно, у меня и внучки еще нет.
Чего-чего, а такого поворота я не ожидала, а потому шокировано округлила глаза.
– Вы ведь только что сказали…
– Ох, Агнес, не пытайся понять, – отмахнулась Аделаида. – Время – понятие относительное, и в каждом из миров оно течет по-разному.
У меня зазвенело в ушах, когда я попыталась осмыслить наш разговор.
Тем временем загадочная девочка под яблоней испарилась, превратившись в разноцветный дым. Я рвано выдохнула, с опаской наблюдая за тем, как ветер уничтожил последнее напоминание о ребенке.
Аделаида мне подмигнула и поспешила успокоить:
– Эми обязательно вернется, просто еще не настал ее час.
Ощущая, как от странности происходящего меня начинает мутить, я настороженно попятилась.
– Кто, а точнее, что вы такое, Аделаида Порг?
– О, ты знаешь меня гораздо лучше, чем думаешь, дорогая.