Дармоншир встал, похлопал себя по карманам, поморщился – и телефонист догадливо протянул ему сигарету.

– Спасибо. – Герцог закурил. Он смотрел наружу, и Майлз поднялся, радуясь вернувшемуся зрению и легкой голове. Подошел, остановился у зубца башни и оглядел простирающийся в обе стороны, куда хватало глаз, перемолотый лес – стволы деревьев были перемешаны с изломанными, смятыми трупами инсектоидов и иномирян. Зрелище было чудовищное по своим масштабам.

– Сильны вы, ваша светлость, – проговорил он.

– Это не только я, – задумчиво откликнулся Дармоншир, тоже глядя за оборонительные полосы. – И второй раз с таким размахом уже не выйдет. Слишком много сил мой помощник отдал здесь.

– Сжечь все это надо. Срочно.

– Да, Майлз. А что, полковник, – его светлость повернулся к командующему, и в глазах его плескался какой-то жестокий азарт, – берманы к нам пришли, эмиратцы на подходе, силы у меня пока есть и помощник рядом… как думаете, не пора ли нам планировать наступление?

Глава 7

Глава 7

Ночь с четвертого на пятое апреля,

Рудлог, Иоаннесбург

Мариан Байдек

Мариан Байдек открыл глаза. Над ним, едва шевеля текучими огненными крыльями, завис огнедух Ясница в облике птицы. Глаза его горели белым пламенем, и сам он был размером едва ли не с самого Байдека.

– Не балуй, – буркнул принц-консорт. Бросил взгляд на часы: четыре утра. – Что случилось?

– Про-о-осну-у-улся, – прогудел огневик удовлетворенно, роем искр метнулся на пол и там уже разлегся потягивающимся гепардом. – Сейча-а-ас будет изве-е-ести-и-е.

– О Василине? – Байдек резко сел на кровати.

– Не-е-ет, – покачал башкой Ясница.

Мариан вздохнул и потянулся к графину с водой. Супруги не было уже больше месяца, и каждый день он, спускаясь к краю жаркого лавового озера в усыпальнице Иоанна Рудлога, леденел от мысли, что Василина не вернется. Поддерживали его веру только разговоры с Мариной и Полиной и заверения огнедуха, что она жива, «про-о-осто оче-е-ень глубоко-о-о».