– А других хищников тоже нет? – с сомнением продолжила Алина.

– Есть, но они недостаточно велики, чтобы нападать на людей. Даже стаей. Спите, – попросил он устало. – Здесь вам ничего не грозит.

Он закрыл глаза, и принцесса, устыдившись, не стала дальше задавать вопросы. Она даже постаралась не сильно вертеться, замерев на боку лицом к костру и прикрывшись крылом. И сама не заметила, как заснула.

Кошмар вернулся вместе с паническим, удушливым страхом. Снова переживала она плен в твердыне Аллипа, наемников, забавляющихся с ней как с животным, свою беспомощность и отчаяние, отрубленные крылья лорда Макса и его окровавленное тело, свист кнута, безумные жестокие глаза тха-нора Венши, руки, касающиеся ее, мнущие, причиняющие боль, срывающие одежду… Кошмар давил каменной плитой, отнимал силы, заставлял беззвучно кричать и биться – и начал уходить, истаивая дымом, когда ее сжали другие руки, а в сознание проник настойчивый голос:

– Это сон, Алина. Дыши, девочка, это всего лишь сон. Он сейчас уйдет. Я рядом. Ты в безопасности.

Принцесса просыпалась с трудом, задыхающаяся, мокрая от пота, закаменевшая и ледяная от пережитого страха. Но она не плакала – просто лежала, постепенно отогреваясь и расслабляясь, и слушала ровное дыхание человека, который обнимал ее и касался губами уха. Он тоже молчал, грея ее своим телом и не шевелясь.

– Это когда-нибудь кончится? – спросила она хрипло.

– Да, – пообещал он, чуть разжимая руки, но не отодвигаясь. – Со временем вы победите и воспоминания, и кошмары, Алина. Они будут возвращаться все реже. Раз в несколько лет максимум.

– Откуда вы знаете? – принцесса облизала сухие губы и закрыла глаза. И уснула, не дождавшись ответа.

Шестое апреля по времени Туры

Утром она проснулась одна, отдохнувшая и выспавшаяся, в таком блаженно-спокойном состоянии, какого никогда на Лортахе не испытывала. Несмотря на солнце, выглянувшее из-за склона, было очень свежо, небо казалось даже не стальным – серо-прозрачным, и Алина сильнее укуталась в одеяло, нежась. Тело побаливало после перелетов, но совсем немного, да и ночной кошмар отдавался глухими укольчиками страха, слишком слабыми, чтобы испортить ей утро.

Рядом коптил костерок, на котором стоял котелок с остатками вчерашней похлебки. Лорда Макса видно не было. Ночью инляндец почему-то ушел от Алины и лег по другую сторону костра – она даже ворчала что-то обиженное, но слишком хотела спать, чтобы настоять на своем. И где же он сейчас?

Алина, повернувшись к реке, успокоенно улыбнулась, потянулась крыльями – Тротт тренировался на другом берегу, метрах в семи от нее. Было очень тихо. Только изредка сквозь плеск воды слышалось шуршание гальки – когда он прыгал и разворачивался, – хлопанье крыльев и свист рассекаемого клинками воздуха. Профессор опять был без сорочки, и солнце золотило его кожу, черные крылья и волосы – иногда в движении они казались рыжими, и Алина щурилась, с удовольствием следя за бликами от воды, что скользили по его коже. Все же рыжим он ей нравится больше.