– Основания, конечно, весомые, – не стал спорить Люк и, сощурившись, взглянул на меня через плечо. – Но любой человек имеет право на защиту. Дашь мне испытательный срок, детка?

Я насторожилась. Он усмехнулся, приподнялся, навис надо мной.

– Три месяца, например, – продолжил медленно и хрипло. – И если пройду – объявим о помолвке.

С шорохом набежала волна, окатив нас брызгами, но я даже не моргнула, почти оцепенев от восторга. Фигура Люка, освещаемая солнцем, казалось, заслоняла весь мир. Темные волосы падали ему на глаза, и он ждал ответа.

– Кто-то загоняет меня в угол, да? – нервно прошептала я.

– Разве это не справедливо? – снижая голос, поинтересовался он, глядя мне на губы. И я облизнулась под этим взглядом.

– А если не выдержишь? Я жутко ревнива, Люк. Если вдруг что – боюсь, сломанной ногой ты не отделаешься.

– Если вдруг что, – жестко сказал Кембритч, склоняясь, – можешь смело убить меня, Марина. Согласна? Не слышу.

– Да, – выдохнула я и снова забыла обо всем на свете.

Два этих выходных дня слились для меня в бесконечный праздник любви, приправленный солнечными искрами на лазурной воде и яркими звездами, утопающими в сияющем ночном море. И безуминкой Люка – когда он владел мной, когда мы отдыхали в перерывах между горячими схватками, когда он любовался мной. Сумасшедший эстет в нем проявлялся все сильнее.

Днем мы спасались от жары в доме. Дремали, обедали, разговаривали.

– Я бы сфотографировал твою спину, – проговорил он, легко намазывая меня кремом перед тем, как снова отправиться на пляж; я сидела на полу, скрестив ноги, он расположился сзади, – и повесил фото у себя в спальне. И смотрел бы на нее бесконечно. Пока тебя нет рядом.

– Да вы романтик, ваша светлость, – чуть насмешливо ответила я, прислушиваясь к движениям его рук. Мне было очень интересно: сколько, как много раз я должна принадлежать ему, чтобы меня перестало пробирать дрожью от одного прикосновения или звука его голоса? Пока желание только росло, несмотря на то что меня ноги иногда после его страсти не держали.

– Ничего романтичного, – хрипло ответил Кембритч, – только когда я вспоминаю о ней, – он обвел татуировку пальцами, – или о ней, – ладонь легла на его имя внизу моего живота, – хочу тебя так, что думать больше ни о чем не могу.

– А как же вы управляете герцогством? – с удовольствием поинтересовалась я.

Он усмехнулся.

– Плохо, Маришка. Плохо. Из меня никудышный правитель и герцог.

– Ну, не расстраивайся, – язвительно сказала я и оглянулась, – зато у тебя машина классная.

Он захохотал и куснул меня за плечо. А я подскочила и побежала к морю.