А потом умер старший – важная птица, летавшая выше прочих… Как его там? Люблич? Да, вроде бы. И чародеи вспомнили, что Лихослав когда-то пытался поднимать мертвых. Этот задум сразу показался паршивым, но Совет не давал покоя – просил, не переставая, несколько седмиц.

Пришлось нарушить обещание, что Лихослав дал Мокоши и Велесу. Он вернулся к темной ворожбе и целый месяц трудился – сперва удерживал дух чародея рядом с телом: читал заговоры, потом оплетал душу тонкими нитями чар, обращался к Моране с молитвами и дарами. И вот – получилось. Люблич ожил, но не до конца.

Обезумевший, он разнес половину столицы. Убить чародея удалось с большим трудом. Моровецкий князь был в ярости и обещал уничтожить весь Совет. Конечно, они сразу нашли виновного и пронзили двух зайцев одной стрелой – и себя обелили, и от пугающей силы избавились.

Чародеи Моровецкого княжества подстерегли Лихослава, как раз когда он собирался вернуться домой, поймали и заточили в скалу. Даже уставший и обессилевший, Лихослав слышал, как хор голосов заклинает камни, сплетая сеть чар из огня, воздуха, земли и воды. Только мгла была им не по силам – она змеей стелилась у ног Лихослава и повторяла раз за разом, что служит лишь ему одному. Раньше не верилось – теперь… А, поживешь в пещерах, не видя света, поверишь и не в такое.

Именно тьма напевала ему голосом матери и рассказывала, что чародеи Огнебужского княжества отказались поддерживать сородичей и потребовали вернуть Лихослава для справедливого суда. Моровецкие отказались. Потом слово за слово, заклятье против заклятья – и вот она, война.

Теперь кровь лилась реками. Одно княжество все больше требовало от другого, и дело уже было не в Лихославе.

Мгла стелилась перед ним каменными тропками, мурлыкала на ухо и убаюкивала. Она не позволяла сходить с ума – держала где-то на грани. А еще… Ну, это звучало безумно и забавно, но тьма шептала, что волхвы предсказывают возвращение Лихослава и что после этого война сразу закончится.

Еще смешнее. Он ни за что не стал бы мирить чародеев – пусть перегрызутся как крысы и сдохнут всем родом. Лихослав слишком сросся с этой горой, сам стал как камень – выжженный уголек, дотлевающий в каменных недрах.

Мягкий голос завел новую песню. Лихослав прикрыл глаза и вслушался:

I Недобрые вести

I

Недобрые вести

В смутные времена каждый выживший становится героем.

1

1

Боги молчали. Они принимали жертвы, но не откликались на призывы прекратить это безумие. Раньше Марья думала, что война была всегда: с перерывами, с попытками подгадить друг другу без прямых столкновений, – а потом узнала, что все началось триста лет назад. О той истории упоминали вскользь – не любили люди говорить про темного чародея-отступника.