Когда сражение кончилось победой их легионов, Саргон еле стоял на ногах. Все тело отяжелело, а мышцы нещадно болели. В этот раз он не израсходовал до конца запас магии, поэтому ему удалось совершить переброс к главному шатру в их лагере и сразу направиться к столу отмечать новую опорную точку на карте.

Они взяли Азес – высоту, которая была самой трудной и изнуряющей. Оставалось только дождаться отчетов от командиров легионов зачистки.

Когда Саргон вошел в шатер, он снова ощутил тряску земли, но в этот раз более сильную. Все это усилило его плохое предчувствие, но усталость брала свое, а стоны раненых и умирающих солдат также не способствовали его размышлениям о вечном. О Рэйне с тех пор он не думал, признав поражение в своих тщетных попытках пойти наперекор немилосердной к нему судьбе.

Поэтому Саргон делал то, в чем он был хорош – убивал, подтверждая молву о своей личности в народе.

Сейчас ему бы переодеться и отмыться от крови, покрывающей с головы до пят. Но этого он сделать, разумеется, не успел, потому что в шатер буквально влетел один из солдат легионов зачистки.

– Главнокомандующий, приказ выполнен, – отчеканил темнокожий фейри. – Все повстанцы перебиты. Дети, женщины и старики взяты в плен.

– Замечательно.

– Но есть одно «но»…

Этого Саргон и остерегался.

Он повернулся к солдату, ожидая продолжения доноса.

– Мы видели в горах призраков.

С таким же успехом он мог сказать, что они видели смерть. Саргон нахмурился.

Раньше призраки появлялись только на землях смертных, и то у самой кромки озера Черное. Но если это правда, то сейчас они зашли слишком далеко вглубь континента…

– Их было много. Они напали на наш легион, когда мы возвращались в лагерь. Нам удалось скрыться от них, но мы понесли значительные потери.

– Количество?

– Около двух сотен солдат.

Много. Слишком много. И хуже того – если солдат не врал, то призраки умерших действительно остаются в этом мире, так как их души не попадают в Мелас на суд богов.

– Ты можешь быть свободен, – махнул рукой Саргон, но не успел солдат уйти, как вломился очередной дозорный, а следом за ним вошли Лейс и Феллан. Все в крови и с ранами, но живые.

– У нас плохие вести, – за дозорного объявил Лейс, который по всей видимости уже был в курсе. Дозорный рядом я с ним был бледен, словно мел. На его коже проступил пот, взгляд перемещался туда-сюда, а крылья за спиной подрагивали.

Опять призраки? Но судя по виду дозорного, никогда не слывшего в отряде трусом, он стал свидетелем чего-то более страшного.